Казнь Мира. Книга третья (СИ)

— Лучше бы ты заткнулся, человек! — глухо раздалось в ответ. ­— Ты здесь задохнешься! Околеешь! Никто в этот раз не придёт тебя спасти, а если придёт, то не сумеет! Это необычный лёд!

— Всё тут необычное. Я уже понял.

Слова её вселили тревогу, а мрак и стены давили на сознание. Хотелось разбить преграду как угодно, лишь бы выбраться, хотя бы вдохнуть свежего воздуха. Ару загоготала, и Фео сам себя постарался успокоить, лишь бы демонесса не видела страха в его сердце.

С ним были Осколок и теплый кристалл. Его Фео вытащил из-за ворота и сжал в ладони, ощущая, что ещё жив и бороться сможет. Есть, за что.

— Тебя ведь тоже не спасут, — произнёс Фео, когда лишь рычание Ару стало невыносимо слушать.

— Я демон. Мне не нужно дышать, пить, есть. Когда-нибудь эти льды рухнут, и я выберусь, а от тебя только кости в инее останутся.

— Что это за лёд?

— Лёд? О-о-о… это древняя кара Секиры для тех, кто поднялся против собратьев. Первое проклятие. Совсем не похоже на то, что испытали демоны под Домэном. А здесь не сожгли — заточили. Тебе так быстро стало скучно, человек, что решил поговорить?

— Нет, Эливэния, мне не скучно.

Вновь на льду заплясали лиловые блики, но Фео смотрел на них уже спокойно.

— Тварь, запомнил это имя? Что ж, у тебя в голове не гнилое мясо! Только всё равно замёрзнет!

— Почему ты думаешь, что я не выберусь? Из чана же выбрался. Тоже все думали, что невозможно. А если и умру… меня ждёт перерождение.

— Хвастаешь, дурень? Или начнешь про милосердие затирать, а, бывший Аймери? Только это ложь. Ты хотел меня убить.

— Хотел. И не жалею об этом. Но раз мы здесь… давай поговорим.

Ко льду не прислониться — спину холодит. Фео ходил из угла в угол в крохотной темнице, лишь бы не замерзнуть и одновременно не дать мыслям закиснуть. Отчаяние — вот чего он опасался больше всего. Ладно, погибнуть, даже в мучениях, задохнувшись, но Осколок останется здесь, и люди будут обречены.

— Ты убил Асцерат, –прошипела Ару. — Не хочу развлекать своего врага.

— Да, убил. В бою. Она сказала, что была человеком, будто думала этим тронуть меня. Для чего ей это понадобилось?

Фео и сам не понял, как повернулся к Ару, и замер, ожидая ответа, но его не последовало. Только душная тишина повисла и царила долго. Кроме света Осколка мерцали лишь два красных огонька за толщей льда. И ответил сам, не для неё — для себя:

— Потому что есть в вас ещё искра Неру, и вы ищете спасение, а Скверна тянет вас на дно. Я сам пережил это дважды: в этой жизни и в прошлой. Я знаю, как это — желать могущества недоступного…

— Ничего ты не знаешь! Я гораздо сильнее любого феникса! Может он телепортироваться? Нет! Может не стареть, чуть приуныв? Нет! Может ли видеть сердца? Нет и нет! А я могу! Хвалёная Руми-юродивая защитила себя? Или свою дочь? Все вы сгниёте в царстве Оссэ!

Фео выдохнул. Облачко пара быстро рассеялось, но будут ещё и ещё, пока воздух не закончится и не захрипит узник таинственных пещер. Ведь Ратибор рассказывал про алхимию, а рунические формулы газов Фео знал.

«Как из одного другой получить? Ведь ядро у них общее, не так сложно должно быть. Но только опытные мастера с газами работают, у меня ни один опыт не удался».

— Ты слабее Руми, потому что живешь, вернее, существуешь ради ненависти даже не своей, а Скверны. Руми созидательна, и, отдавая всё другим и миру, множит и свою силу, и Неру. Ты феникс, ты должна понимать такие вещи. Ты не можешь победить, а только разрушить себя окончательно. Честно, когда я это произнёс, мне стало… тебя жаль.

— Засунь себе жалость в глотку, Феонгост! Молись своему Неру, чтобы Аватар не достал тебя здесь!

Потянулись часы, мутные, невообразимо тяжёлые. Хуже Фео чувствовал себя лишь в чане, но и тогда рядом был кто-то кроме демона. Теперь же Аймери не поможет, и во второй, а, может, на самом деле в третий или четвёртый раз чуда не случится. Всё однажды заканчивается, даже жизнь, и сейчас Фео, как никогда, отчётливо слышал поступь смерти.

«Я был стариком в хрустальном саду… варился со Скверной… неужели умру в душной яме? Так просто не может быть. Это несправедливо. А какая она — справедливость?

Почему Неру и Духи всё это допустили? Неужели не вышло образумить Аватара или хотя бы сбросить его так, чтобы не спасся? Почему я здесь, а Ратибор, отец и Гилтиан — мертвы? Кто решает, кому дальше сражаться?»

«Бейся, бейся, уродец!» — Фео казалось, что он слышал Ару, но демонесса молчала. Даже взгляд её не сиял, но всё ещё виден был за ледяной стеной крылатый силуэт.

«Ты сам-то веришь в то, что ей сказал? И не из таких бед выбирался. Держись!» — внутренний голос походил на отцовский и ратиборовский одновременно. Из рук выскользнул теплый кристалл и ударился об шубу. Фео вытянул перед собой ладони, стараясь ощутить движение воздуха, уловить то, что будет преобразовывать. Всё вспоминал: речи друга, титановые кандалы на своих запястьях. Всё, что могло пригодиться. Перед глазами плавали лишь две формулы. А что между ними?