Казна Кальвадоса (СИ)

         Команда Родригеса побежала к оставшимся вертолётам. Путешественники слили топливо, и преследование пришлось отложить. В бессильной ярости полковник метался по двору, отшвыривая попадавших под ноги бультерьеров. Обиженный Пират вцепился в штанину хозяина. Собаку отливали водой, чтобы ослабить хватку.

         Запрошенное по телефону топливо прибыло на третий день. Люди Родригеса заправили машины. Геликоптеры взмыли в небо. Сверху Родригес осматривал сельву, яростно перекатывая во рту жвачку.

         Борис расслаблено вёл вертолёт, когда обнаружил тени машин, скользнувших по кронам деревьев. Вертолёты полковника окружали, прижимая машину путешественников к земле. Проблесковым фонарём Боцман делал знаки, требуя найти удобное место и приземлиться.

         Борис поддал газу и полетел к спасительным скалам. Как прошлый раз, он рассчитывал скрыться в тумане. Вертолёты полковника не отставали.   У входа в ущелье Борис стал отстреливать тепловые ракеты, чтобы скрыться за дымом.

         Вертолёты полковника приблизились, возникла опасность столкновения машин. Родригес вёл головной вертолёт и, казалось, готов был погибнуть, погубить своих людей, лишь бы заставить путешественников сдаться.

         Борис дотянул до ущелья, но оторваться от Родригеса не удавалось. Скоро снова открытое место, а там полковник возьмёт числом. Неминуемо окончательное окружение и вынужденная посадка.

- Ну-ка, подержи руль! – позвал Витю Борис.

         Витя послушно схватил штурвал.

- Можно и я буду держать? – попросила заглянувшая в кабину Полли.

         Борис кивнул, поставив машину на автопилот.

- Ты держи левую сторону штурвала, а я правую, - серьёзно предложила Полли.

- Вечно ты лезешь! – огрызнулся Витя.- Прикрой дверь, а то ещё Педро увидит и тоже рулить напросится.

         Борис прошёл через притихший салон. Все ждали разрешения погони, полагаясь на Бориса. Хуанита сжала руку Степанову. Кресло баронессы, прикреплённое к стене ремнями, покачивалось и слегка повизгивало. Путешественники замерли живыми картинами напряжения, замешанного на ужасе.

         Борис отодвинул крышку люка, выглянул наружу, прицелился. Неожиданно он поднял тяжёлый ящик с золотом и швырнул в люк. Общий вздох негодования и недоумения сотряс салон.

         Ящик не полетел строго вниз. Заданный инерцией полёта он двигался по дуге параболы и точно угодил в пропеллер вертолёта, ведомого полковником. Раздался ужасающий скрежет.  Одна лопасть мгновенно согнулась. Золотой дождь слитков из развалившегося ящика посыпался на землю. Вертолёт полковника отставал, стремительно теряя скорость.

         Борис бросил второй, третий, четвёртый ящик. Иногда ящики пролетали мимо, но часто прицельно поражали стёкла кабины, фюзеляж, лопасти. Треснувшее стекло не позволяло видеть, погнутая лопасть снижала скорость полёта. Погоня замешкалась. Борис видел лица полковника и его соратников, посылавших проклятия.

- Остановитесь! Хватит!!- схватил Бориса за предплечья вскочивший Володя.

- Их надо остановить!

- Они уже отстали. Всё…- Володя  заглянул в люк.

         Вошедший в азарт боя Борис попытался вырваться. Володя чувствовал, что не одолеет его.

- Данила Евгеньевич, помогите! – взмолился Володя.- Этот бывший зэк, сейчас всё золото выбросит.

         Данила Евгеньевич и Скакунов подоспели Володе на помощь. Втроём они оттащили Бориса от люка, но тут Скакунов заметил нечто внизу. Скакунов отпустил сопротивлявшегося Бориса, ловким движением вытащил «мыльницу» и свесился из люка.

- Подполковник Скакунов, вывалитесь! – предупредил Данила Евгеньевич. Теперь он, Володя и остывший Борис ухватили за ноги Скакунова, вихлявшего телом внизу.

- Вижу ракетную площадку. Установки «земля-воздух» , - доносилось шипение Скакунова, щёлкавшего затвором фотоаппарата.

         Суматохи добавила колибри Полли, открывшая клювом щеколду и вырвавшаяся в салон на свободу. Педро погнался за птицей, споткнулся, упал и заревел.

- А ещё среди обезьян жил!  - осудила его Полли, выглянувшая из кабины пилотов.

         Вертолёты Родригеса остались далеко. Вите казалось, он уверенно ведет геликоптер.

         Сзади слышался шёпот Данилы Евгеньевича, обращенный к Володе:

- Сумасшедший! Ты не сосчитал, сколько он ящиков выбросил?

- Отмороженный новорусский! -  ругался Володя в адрес Бориса.- Погоди, на родине сочтёмся. Ишь ты, попал на дармовое. Разбрасывать общак! Я уверен, Данила Евгеньевич,  это наш клиент. Борька сидел и ещё сядет за растрату государственного. Если золото официально сдать, в каждом ящике семьдесят пять процентов принадлежит стране.

- Вот именно, вот именно, - жадно вращал глазами Данила Евгеньевич.

         Из угла с фотоаппаратом на них насытившись смотрел отвалившийся к стене Скакунов. Собственную миссию он считал выполненной.

         Рич остался в Асунсьоне. Он собирался спуститься в Монтевидео, на выделенное баронессой купить судно и заняться китобойным промыслом у берегов Антарктиды. Прощаясь с Полли, он плакал. Слишком живы были воспоминания о часах , проведённых в открытом море на обломках кораблекрушения, а потом – на яхте полковника.