Казни Дьявольского Акра

Захватчиков вроде Каула.

Город стоял разрушенный, уничтоженный, превращенный в лабиринт покрытых руинами холмов и догорающих пожарищ. Скальные башни лежали поверженные на земле, словно останки песчаного замка, по которым прошелся ребенок-вандал. Те, что еще стояли, несли следы когтей всяких гигантских тварей. Каул тренировал их здесь, прежде чем выпустить к нам в мир.

Я сорвался с места. Каменистая тропинка виляла, двоилась и снова двоилась, но я не сбавлял хода, я не колебался. Маршрут был выжжен у меня в памяти.

По спине прокатилось ощущение, что за мной наблюдают. Наблюдателей было много, и они были злы. Понятно почему: в место их упокоения вторгся чужак.

И вот он, вход. Оплетенная ползучими растениями стена, открытая навстречу небу комната, дверь и два окна образуют бесформенное лицо.

Библиотека.

Я проскочил в дверь и очутился в каменной комнате: стены были изрыты пустыми нишами. Воздух – вязкий, холодный. В задней части несколько дверей уводили дальше, во тьму.

Внезапный страх сжал мне сердце. А вдруг он украл их все? Что, если ни одного сосуда не осталось?

Дверь я выбрал случайно – и нырнул во мрак. На сей раз рядом не было Эммы с ее пламенем, но глаза почти сразу привыкли к сумраку, и я различил вдалеке манящее синее сияние.

И побежал к нему. Чем дальше я бежал, тем дальше отступал страх, а на смену ему росло странное спокойствие.

Я знал это место.

И знал, что делать.

Обогнув угол, я обнаружил источник света: лужа ярко-голубой жидкости на полу. Повсюду валялись осколки разбитых банок – и еще больше банок, целых, заполняли пестрившие стены ниши.

Какая напрасная трата хороших душ…

Голос эхом раскатился во тьме.

Нет… у меня в голове.

Голос Бентама.

Он стал жадным. Хотел вобрать их все. Но даже в своем воскрешенном виде мог осилить только по одной за раз. И все равно был не в состоянии отличить одну от другой.

– Что мне делать? – спросил я. – Какую взять?

Не здесь. Иди в инкубатор… Собери столько, сколько сможешь удержать, и неси к Купели душ…

Вереница синих капель вела прочь из комнаты и дальше по коридору. Я двинулся было по следу, но замер.

Голос выкрикивал мое имя.

– Джейкоб? Ты тут?

Эмма. Новая волна ужаса обрушилась на меня.

– ДЖЕЙКОБ!

Это Бронвин. Они нашли лестницу и открытый люк в потолке. Я проклял себя, что не закрыл за собой картину. Что не запер ее!

– Джейкоб!

Хью… Да черт бы их всех побрал! Желудок от ярости завязался в узел. Так подвергать себя опасности безо всякой нужды! Я чуть было не ответил, не крикнул, чтобы убирались, чтобы шли назад, уносили ноги, пока еще можно… но они же вместо этого двинутся на голос и прибегут лишь еще быстрее.

– Джейкоб, вернись!

Но останавливаться было поздно. Теперь я точно должен довести начатое до конца. Это единственный способ защитить Нур. Если есть хоть какая-то надежда, что ей удастся выпить свет Каула, ей понадобится любая помощь – вообще любая, какая только может быть. Даже если для этого понадобится превратиться в пусто́ту… и, может быть, навсегда.

Я помчался дальше – по следу из светящихся капель. Комната за комнатой проносились мимо – все уставленные сосудами. Здесь достаточно душ, чтобы построить армию, способную захватить мир, – дайте только время.

След кончился.

Передо мной была очередная комната с сосудами – но на сей раз в ней обнаружился еще и десяток пустых, осевших белесых коконов, размером и формой напоминавших спальные мешки.

Инкубатор.

Это были оболочки яиц, из которых вылупились новые пусто́ты Каула.

На полу у стены валялся еще один кокон, сплетенный из соломы… Словно ждал меня.

– Эти сосуды? – крикнул я в воздух.

– Да, – ответил голос Бентама.

Я принялся сгребать их из ниш и совать в мешок. Сосуды были тяжелые; внутри плескались жидкие души. Я прямо-таки слышал, как они шепчут мне что-то… но не отвлекался и все сгружал и сгружал их в мешок.

Он был уже почти полон, когда компании у меня прибавилось.

Прибыли друзья.

Бронвин, Хью и Эмма, освещавшая им путь своим огнем.

И мисс Сапсан – с ними.

– Джейкоб, стой! – крикнула она. – Ним сказал, что ты собираешься сделать, – ты не должен!

– Нет, должен, – ответил я, закидывая мешок на спину и пятясь от нее. – Выхода другого нет!

– Ты потеряешь свою душу! – воскликнула Эмма. – Превратишься в чудовищную извращенную версию себя!

Черты ее в отблесках пламени были искажены болью. Мисс Сапсан – перепугана насмерть. Бронвин и Хью – только что руки не ломают. Смерти подобно видеть их такими. Мой поступок, возможно, переломит ход событий, спасет их… но я – чем я стану? Увижу ли я их всех снова? Помню, как Горацио описывал, что это такое – быть пусто́той… Вечная мука. Агония.

Давай, раскатилось эхом у меня в голове, торопись, парень…