Казни Дьявольского Акра

Здесь-то, в водоеме, и был источник света Каула. Широко загребая руками, Нур принялась всасывать его ртом, как заправский пылесос. Будь у Каула ноги, он бы ее затоптал, но у него были только руки – и они уменьшались с каждой секундой, пока Нур пожирала его жизненную силу. Он уже стал вполовину меньше, чем был, когда сходил через крышу, – но ужасности от этого не убавил. Размахнувшись как следует обеими своими ручищами (все еще огромными), он одной смахнул Нур, а другой врезал мне, и прекрепко, так что я отправился в недолгий полет и бессильно шлепнулся на краю бассейна.

Я услышал ее крик. Попытался что-то сделать, но смог только поднять голову. Каул уже тащил Нур в сторону рта. Но даже пока его пальцы пили из нее жизнь, она жадно выхватывала свет из державшей ее руки и из самого светового столпа вокруг.

– Отдай мне назад мою душу-у-у-у-у!

Он покачал Нур над отверстой пастью, словно лакомство.

Она обмякла. Я попытался собраться с силами, пустить в ход языки, но не смог.

Каул уже почти уронил добычу себе в глотку, когда сверху на него обрушилась мисс Сапсан в облике птицы и распорола щеку когтями. Он отвернулся, чтобы крикнуть на нее:

– Ты будешь следующей, сестрич…

Густая туча пчел ринулась в раззявленный рот и дальше, в горло. А Нур, которая лишь сделала вид, что потеряла сознание, извернулась и выкрала свет у него из глаз.

Задыхающийся, ослепший, он уронил ее. Падать было далеко, почти с высоты крыши – мелкая вода ее бы не спасла. Но я, совладав с собой, бросился вперед, туда, где она должна была приземлиться, выстрелил языками, поймал ее в воздухе, и мы вместе покатились в бассейн.

Каул размахивал ручищами, слепо колотил ими по воде в надежде раздавить Нур, и она, не теряя времени, стала зачерпывать свет – еще, еще. Несколько взмахов, несколько глотков, и вот он уже усох до размеров великана из какого-нибудь разъездного цирка. Каул ничего не видел, горло его было забито пчелами, свет почти угас – теперь он почти весь собрался внутри у Нур и бил из каждой ее поры, так что на девушку было почти невозможно смотреть.

Ураган уже стих до легкого бриза. Теперь, когда его нечему было поддерживать в воздухе, торс Каула развалился на каменном бортике бассейна, а длинные руки беспорядочно шлепали по полу, извиваясь, будто оборванные линии электропередачи.

Мои друзья окружили Купель. Нур приблизилась, готовясь нанести последний удар. Каул разинул рот, пытаясь что-то сказать, молить о милосердии, но пчелы в глотке не унимались, и наружу вышло только жужжащее бульканье.

Последнее пятнышко синего света горело у него посреди лба.

Нур покачнулась. Я выбросил язык и поймал ее.

– Не могу… удержать… – Она мучительно втянула воздух сквозь стиснутые зубы.

Каул сильно ее ослабил, а света внутри было так много, что ее вот-вот могло разорвать. Бог знает, что он делал с ней там, внутри.

– Еще один кусочек! – страдальчески вскрикнула Бронвин.

Я помог ей доковылять через бассейн до Каула. Мы уже почти дошли, когда она уперлась ладошкой в мой язык и… отвела его прочь.

– Я должна сама.

Я отпустил ее. Она, качаясь, сделала шаг, другой… и остановилась прямо перед ним.

Колоссальным усилием он приподнял голову, словно надеялся встретить смерть с остатком достоинства.

Одним пальцем Нур стерла мазок света у него со лба.

– Отправляйся в ад, – тихо сказала она и, отправив в рот, проглотила.

Каул на глазах начал сохнуть, ломаться, кожа посыпалась хлопьями. Дыры расселись в груди, и наружу в облаке праха вылетела стая пчел.

Едва слышно, треснувшим голосом, он произнес последние слова:

– Если я должен… я заберу тебя… с собой…

Рука его протянулась к мисс Сапсан. Один взмах крыльев, и Каул рассыпался в пыль.

Его не стало.

Пещера, где мы стояли, кажется, решила последовать его примеру. Земля под нами затряслась, вниз посыпались новые камни из без того едва живого потолка. Один плюхнулся прямо в бассейн – совсем недалеко – и обдал нас волной ледяной воды.

Нур привалилась ко мне, почти лишившись чувств. Мы с Бронвин подхватили ее под руки и вытащили из Купели душ. К нам присоединились Эмма и Хью, и все впятером мы кинулись к пролому в стене, который вел наружу. Мисс Сапсан, все еще в облике птицы, неслась впереди.

Мы мчались прямиком к краю утеса. Выбора не осталось: позади рушилась библиотека. За краем ничего не было – только вертикальный обрыв, битые волнами скалы и море цвета ночи. Мисс Сапсан стрелой прянула дальше, вперед, закружила над берегом, выискивая другие пути спасения из Абатона.

– Пустите меня! Назад! – прокричала Нур, перекрыв даже оглушительный гром падения библиотеки.

Прежде чем я понял, что происходит, она вырвалась и сломя голову понеслась к обрыву.

– НУР!!! – заголосили все хором, но на самом краю она остановилась, упала на колени…

…и, изогнувшись одной мощной судорогой, принялась извергать в бездну поток испещренной серебром синевы, такой мощный, что нас отшвырнуло на несколько шагов назад, и такой яркий, что всем пришлось закрыть лицо руками…