Казни Дьявольского Акра

Основную – и самую грязную – работу Енох уже сделал, и я порадовался за Нур, что она хотя бы этого не увидит. До сих пор я лишь однажды наблюдал, как он воскрешает человека – того самого Мартина, покойного куратора музея на Кэрнхолме. Это было и впрямь отвратительное действо, занявшее далеко не одну минуту и потребовавшее пяти овечьих сердец. Незачем Нур смотреть на все эти кровавые приготовления.

Я все никак не мог заставить себя посмотреть на Ви – казалось, будто даже взглядом я могу нарушить ее покой, вторгнуться во что-то личное. Но краем глаза я заметил, что ступня ее начала подергиваться, а потом вроде бы услышал тихое бормотание. Так люди иногда бормочут спросонья.

Енох пошарил под столом и достал какой-то комок, завернутый в сырую промасленную бумагу.

– Я был слишком ограничен во времени, так что раздобыть сердце кого-то из крупных поэтов не удалось, как это ни прискорбно. – Он развернул бумагу; из свертка показалось нечто серое в пятнах, размером с бейсбольный мяч. – Всего лишь жалкий, нищий рифмоплет.

– Она станет читать его стихи? – спросила мисс Королек.

Енох рассмеялся:

– Вряд ли. Это же сердце, а не мозг. Но оно поможет развязать ей язык.

С той секунды, как мы вошли в гостиную, Нур не вымолвила ни слова. Просто стояла и смотрела в стену, не решаясь даже взглянуть на Ви. Я подошел к ней, тронул за руку – она легонько вздрогнула. Только теперь я понял, что все это время она жужжала себе под нос мотивчик из одной старой телерекламы.

– Ну что, все готовы? – спросила мисс Сапсан, хотя смотрела она при этом только на Нур.

– Да, – кивнула та. – Пожалуйста, давайте уже начнем!

Еноха не надо было просить дважды, но никакой особой радости он не выказал. Не так уж много на свете нашлось бы вещей, к которым он относился серьезно, но одной из них определенно была его работа. Он повернулся к столу. Мисс Сапсан отступила на шаг и встала бок о бок с мисс Королек. Енох снял свои черные перчатки, взял в левую руку сердце поэта и поднял его над головой. Потом наклонился над телом Ви и погрузил правую руку в раскрытую грудную клетку. Я скривился. Нур по-прежнему таращилась в стену.

Енох, сосредоточенно прищурившись, шарил правой рукой во внутренностях Ви. Наконец, он нащупал то, что искал, и на мгновение замер – а в следующую секунду все его тело изогнулось и затряслось в чудовищной судороге. Я подавил порыв броситься к нему на помощь: это была неизбежная часть процесса, да и я ничем не смог бы помочь.

Сердце поэта, которое Енох по-прежнему держал высоко над головой, в левой руке, вздрогнуло и забилось.

– Начинается, – прошептала мисс Сапсан.

Ви застонала – поначалу тихонько. Потом раздался такой звук, словно она задыхается. Ну, или прочищает свое мертвое горло.

– Восстань, мертвая женщина, – нараспев произнес Енох. – Восстань и глаголь!

Он опустил руку с сердцем, а правую быстро выдернул из грудной клетки Ви, коротко втянув при этом воздух, как будто его ударило.

Ви села на столе. Я знал, что это случится, но все равно не был готов. Верхняя половина ее тела просто поднялась одним рывком и перешла в вертикальное положение, но мышцы оставались расслабленными, как у тряпичной куклы. Голова свесилась набок. Глаза были открыты, но зрачки вращались, то и дело закатываясь под веки. Челюсти двигались, но беззвучно, словно она жевала жвачку.

Наэлектризованные волосы Еноха торчали дыбом, от обеих рук валил пар. Он казался оглушенным и немного растерянным – но быстро совладал с собой, пригладил волосы и повернулся к мисс Сапсан.

– Прошу вас!

Голос у него все-таки слегка дрожал.

Мисс Сапсан шагнула к столу.

– Это Альма Сапсан, – сказала она и, чуть помедлив, продолжила: – Ви… Велия… вы меня слышите?

Из горла покойной вырвалось бульканье. Не дождавшись другого ответа, мисс Сапсан сделала еще одну попытку:

– Мне очень жаль, но я вынуждена сообщить вам, что вы… – Тут она опять заколебалась. Легонько кашлянула, прикрыв рот ладонью. – Ну что ж, такую пилюлю не подсластить. Вы мертвы. Вас убил Персиваль Мурнау. И мне действительно очень жаль.

Голова Ви поднялась рывком, но глаза по-прежнему блуждали без цели.

– Она меня слышит? – спросила Еноха мисс Сапсан.

– Продолжайте говорить, – сказал Енох. – Иногда нужно время, чтобы до них достучаться.

Но его напряженная поза явно говорила о том, что в некоторых случаях достучаться не удается вовсе.

Мисс Сапсан перешла к делу:

– Нам нужна информация, Ви. Нам надо задать тебе один вопрос, а ты должна найти возможность нам ответить. Это очень важно.

Тут у мисс Королек лопнуло терпение. Она рванулась вперед и выпалила:

– Где находится место сбора? Тайное место, в котором должны встретиться семь имбрин?

Лицо Ви исказилось, голова дернулась, как от боли.

– Слишком громко, – проговорила она.

Голос скрежетал, как наждак.

Нур подпрыгнула и вцепилась в меня обеими руками.

– Мисс Королек, ну что же вы так! – с укором промолвил Енох. – Она не глухая, просто мертвая.

– Слишком светло, – прохрипела Ви.

– Слишком светло! – воскликнула мисс Сапсан и, метнувшись к окну, опустила жалюзи. В комнате сгустился полумрак.