Казтабан

– Ночью течение усиливается, – менторским тоном ответил Матвей. – От этого большие булыжники, лежащие в самом глубоком месте русла, начинают катиться по дну реки и бьются друг о друга. Звук проходит через толщу воды и становится похожим на человеческие голоса. Но поверить в это почему-то сложнее, чем в то, что в полной темноте у воды спорят два мужика, и люди продолжают попадаться на коварную уловку природы.

Наступившая ночь была прохладной, наверное, из-за близости воды. Мы разошлись по палаткам, я сразу уснул и на рассвете поднялся полный сил. Матвей, раздевшись по пояс, уже умывался речной водой и громко фыркал. Быстро позавтракав, мы двинулись дальше.

Через множество мостов и несколько бродов дорога начала подъём к перевалу Бурхат. Вокруг были настоящие горные красоты: сочные луга и сказочные рощи, солнечные опушки и звериные тропы, крутые уступы и головокружительные обрывы.

Казалось, мы окунулись в живой океан пряных запахов и таинственных звуков леса. Весело стрекотали кузнечики, с деловым жужжанием проносились пушистые шмели, где-то стучал дятел.

– Матвей… слушай, а как тебя сокращённо можно называть?

Я внимательно смотрел на дорогу, идущую вдоль глубокого обрыва, и, говоря, только на миг бросил взгляд на попутчика.

– Называй Маке, – невозмутимо ответил тот.

Я весело хмыкнул.

– Маке, а ты видел Белуху?

– Конечно. Несколько раз.

– А правду говорят, что она не всем открывается?

– Ну, не знаю, – Матвей задумался. – От меня она никогда не пряталась. Но я тоже слышал, что так бывает: машины ломаются, или снег вдруг посреди лета начинает валить, что не видно ни черта. Говорят, человек с грязными помыслами может не только к ней не дойти, но и обратно уже не вернуться. А что? – он прищурил глаза. – Боишься, что она тебя не примет? Нагрешил сильно?

Я пожал плечами. Белуха для меня была чем-то очень святым и чистым. Символом древней алтайской Белой Веры. Ей поклонялись мои далёкие предки, жившие большими семьями, чтившие традиции, знавшие семь поколений… В общем, гораздо более достойные люди, чем я. С Матвеем вопросов не было – занимается спортом, свободен, как птица, велосипед, вон, сельскому пацану подарил, потому что знает, что у того такого никогда не будет. Чистый человек, хотя и ветреный. А я пока даже не знал, как относиться к самому себе, и очень сомневался, что достоин увидеть священную рощу.

Машина взлетела на самую высокую точку перевала.

– Оказывается, не такой уж ты негодяй! – с притворным удивлением воскликнул Матвей, указывая в открывшуюся даль. – Вон она, твоя Белуха! Красавица…

Я проследил за его рукой. На горизонте белела двуглавая вершина легендарной горы. У меня замерло сердце – она! Белуха действительно заметно выделялась на фоне других вершин, только я никак не мог понять чем – своей необыкновенной формой и яркой белизной или тем, что я про неё знал. На душе стало очень светло и радостно. Мы притормозили, любуясь открывшимся видом.

Спустившись к обеду с перевала, мы сначала проехали чуть больше тридцати километров на запад, в Катон-Карагай, где, благодаря официальному письму, нам повезло взять разрешения на въезд в национальный парк, несмотря на позднее время. По дороге заехали в магазин, в котором Матвей купил себе какой-то жуткий зелёный лимонад, а уже после отправились на восток, в сторону села Урыль. На вопрос о том, как он пьёт такую химию, Маке ответил: «Ни в чём нельзя перегибать палку, особенно в здоровом образе жизни. Я сохраняю баланс!» – а после разразился собственной околонаучной теорией о том, что организму необходимо получать яд, чтобы уметь ему противостоять на случай экологической катастрофы.

Переговоры с курортом «Рахмановские ключи», расположенным в этой части нацпарка, легко удались и по телефону, поэтому я решил посетить озеро Язёвое, находящееся неподалёку. Подъём к нему оказался невероятно тяжёлым.

Мы несколько раз останавливались, чтобы подложить под колёса камни или убрать с дороги скинутые ветром толстые ветки, а остальное время коротали за беседой. Оказалось, что велоспортом Матвей занимается всего несколько лет, а до того как стать фрилансером и начать зарабатывать веб-дизайном, он был банковским работником. Я попытался представить его в официальном костюме – расслабленная поза, серёжка в ухе – и не смог.

Я сказал, что тоже люблю ездить на велосипеде, но преимущественно по городу, а зарабатываю частными бизнес-консультациями и спортивной фотографией, к которой не так давно добавились пейзажи. Потом я вкратце описал проект, по которому приехал в Восточный Казахстан, и Матвей начал заинтересованно расспрашивать о моих дальнейших планах в этом направлени. Но когда я сказал, что планирую закончить свою часть отчётом о текущей поездке, он очень удивился и стал выяснять причины. Я попытался ответить, что пока недостаточно хорошо ориентируюсь в теме и не готов метить так высоко.

– Постой-ка, – Матвей отхлебнул лимонад и поморщился. – То есть из-за того, что ты пока не добился большего, ты не хочешь начинать что-то, что может помочь тебе этого добиться?

– Ну, что-то вроде того.