Казус бессмертия

«За боевые заслуги», например. Работа в таких тяжелых условиях… Шенгеле, проигнорировав последнюю реплику, продолжил:

– Хотя, если честно, за последние сорок лет красные полковники существенно поумнели. Вы, вон, читали Достоевского и даже Фрейда знаете… В сорок втором году я проводил операцию над пленным комиссаром (или политруком, черт, не помню, как они тогда назывались), который был ранен в ногу.

– С анестезией?

– Еще чего? Он был начальником политического отдела одной из русских стрелковых дивизий. Так кроме цитат Маркса, Ленина и Сталина, он больше ничего не знал. Когда я заговорил с ним о Гете, он подумал, что его вербуют и назвали имя его будущего связного…

– И что с ним стало?

– Откуда я знаю? Он был отправлен в штаб армии. Начальник политотдела – не простой солдат. Это с обычными комиссарами не церемонились. Даже в плен не брали.

Шенгеле замолчал. Фролов снова открыл папку и, пробежав глазами текст какой-то бумажки, продолжил разговор:

– Итак, к чему мы пришли за эти три месяца. Под воздействием препарата ваш язык действительно выдал много интересного. Наши врачи просто в восторге! Мне сообщили, что в вопросах генной инженерии вам нет равных. Взять, например, бразильский город близнецов Кандидо, к которому вы приложили свои руки… Получено также много сведений, касающихся болезней крови. Сейчас биологи проводят серию опытов…

Шенгеле оскалил зубы в ядовитой усмешке. Фролов, заметив это, сказал:

– Можете не злорадствовать. Эксперименты проводятся на животных. А вот по поводу вашего, так называемого, эликсира жизни возник ряд вопросов. Мышей, которым введена инъекция, не удается ничем заразить. Это хорошо. Но вырванный зуб не вырастает заново. И вырезанная печень не регенерируется. У вас же зубы, как новые. Интересно, что вы сами не знаете ответ на этот вопрос. В вашей памяти присутствуют воспоминания о каких-то голосах, слышимых на подсознательном уровне. Но эта откровенная чертовщина, скорее всего, является проявлением побочного эффекта и связана с действием введенного вам препарата. Наши ученые не склонны принимать во внимание всякую религиозную чушь. Поэтому предстоит еще множество исследований. И это займет немало времени. Теперь о том, что касается вас в дальнейшем…

Шенгеле встрепенулся и вопросительно посмотрел на Фролова. Тот встал и, прохаживаясь по кабинету, продолжил:

– Вы, как я уже говорил ранее, являетесь оружием в политической игре. Убивать вас пока не будут. Вы можете понадобиться в любой момент для производства гнусного и омерзительного скандала. Причем – скандала мирового уровня. Кроме того, вы пока нужны ученым. Поэтому будете находиться, так сказать, под рукой. Можно было бы оставить вас сидеть на нарах у нас в подвале, но это безделье – несправедливая, по отношению к совершенному вами, вещь. Принято решение официально лишить вас свободы. То есть направить в колонию строгого режима для отбытия определенного срока наказания. Вы будете недалеко от Москвы находиться в месте лишения свободы в роли простого заключенного. Если возникнет необходимость в вашем присутствии здесь, или в любой другой точке мира, мы вас всегда легко достанем.

Шенгеле протестующе взмахнул рукой:

– Полковник, евреи обязательно убьют меня там!

Фролов улыбнулся и заявил:

– Насчет этого не бойтесь. Открою вам секрет. Согласно договоренности, «Моссад» не работает на территории СССР.

– Почему?

– Это правда. Израильтяне опасаются, что их разведдеятельность ухудшит положение евреев в Советском Союзе. И правильно, кстати, опасаются. Поэтому они крепко держат слово. Можете чувствовать себя спокойно. Будете, как сверхчеловек, шить сверхфуфайки…

– Меня все равно убьют. Ваши же, русские…

– Если сообщить, кто вы такой, то – непременно. Но мы позаботились обо всем.

Фролов вернулся к столу, взял стопку ранее подписанных Шенгеле листков, выбрал один из них и, подойдя к Йозефу, протянул его со словами:

– Возьмите, это копия вашего приговора.

– Какого приговора? – оторопел Шенгеле.

Полковник встряхнул листом:

– Берите, берите. Не бойтесь. К Нюрнбергскому трибуналу эта бумага никакого отношения не имеет. Это – приговор одного из московских районных судов.

Шенгеле дрожащей рукой взял листок, заполненный отпечатанными мелкими буквами, и положил его себе на колени. Фролов достал из внутреннего кармана пиджака какую-то красную книжечку и протянул ее Йозефу со словами:

– Это паспорт гражданина СССР. Возьмите в камеру. Ознакомитесь с приговором и паспортом, выучите свою новую фамилию, день рождения и данные по прописке. А вечером эти документы у вас заберут и подошьют в дело.

Шенгеле спросил:

– И что в этих документах написано? Вы ведь знаете, что я еще плохо читаю.

Фролов улыбнулся и ответил: