Казус. Индивидуальное и уникальное в истории. Антология

Тема индивида и его девиантного поведения, весьма отчетливая в первых выпусках, теперь, похоже, ушла в тень, в то время как немного больше внимания стало уделяться всевозможным ритуалам, судебным процедурам, знакам власти, пророчествам и вообще экзотическим «странностям». Посмотрим, окажутся ли такие предпочтения временным этапом или же устойчивой тенденцией в эволюции «Казуса», но страницы альманаха, естественно, не закрыты и для совершенно иных сюжетов – они и сейчас присутствуют в немалом числе[35].

Альманах продолжал развиваться и в последующие годы, когда им руководили О. И. Тогоева и И. Н. Данилевский. В этой связи мы обязаны предупредить читателя, что в рамках настоящей антологии составители сосредоточились именно на первом этапе развития «Казуса». При этом мы надеемся, что в скором времени появится еще один ее выпуск, посвященный следующим этапам эволюции альманаха.

В первой программной статье Ю. Л. Бессмертный пояснял, что из всей богатой смысловой палитры понятия «казус» редакторы обратили внимание прежде всего на следующие значения: «случай», «происшествие», «событие». Иными словами, данный подход предполагал в первую очередь осознанное наведение исследовательского фокуса на какой-то конкретный случай, происшествие или событие прошлого с целью его детального всестороннего изучения и как возможно более подробного и «насыщенного» его описания. Но «казусы» бывают разные: «случай исключительный, неожиданный или же случай банальный, ординарный; случай как конфуз и случай как образец и т. п.» (с. 54 в этой книге). Из всех возможных «казусов» прошлого наибольшую ценность в рамках интересующей нас исследовательской программы представляют именно случаи уникальные, исключительные и неожиданные – как для исследователей, так и для самих современников[36]. Почему?

Ю. Л. Бессмертный противопоставлял предложенный подход историографической традиции изучения сериальных данных с целью выявления «больших социальных структур, долговременных процессов, глобальных закономерностей», так же как и истории ментальности, игнорировавшей изучение индивидуального и конкретных социальных практик (с. 57 в этой книге). Анализ «типичных казусов» оставляет исследователя на той же самой почве сериальной истории, позволяя лишь получить отдельные примеры заранее известных всеобщих структур и «больших» процессов. Следует отметить, что отличить типичный казус от уникального может только большой знаток того или иного периода истории, ибо зачастую то, что нам сегодня кажется удивительным, для иных времен было типичным, и наоборот. Поэтому найти уникальный казус в прошлом – редкая удача для исследователя.

Намеренное фокусирование на «нестандартных казусах» открыло перед историками совершенно особую перспективу. «Сверхзадачей» (а вместе с этим и отличительной особенностью) предлагаемого подхода Ю. Л. Бессмертный считал «осмысление возможностей», доступных рядовым акторам в различных социокультурных пространствах. Отвечая на вопросы участников дискуссии (состоявшейся 23 сентября 1996 г.) вокруг нового альманаха и его исследовательской программы, Ю. Л. Бессмертный пояснял: