Кегельбан для безруких. Запись актов гражданского состояния

...Брошенный в темноту и одиночество, Клавдий Иванович долго напрягал мозги, чтобы понять, как он вдруг из подвала несшееся на чердак. И когда, наконец, понял, что подчиненный запер его, как нашкодившего ребенка, то заскулил с горя. Вой Сплю не доставил удовольствия птицам, и по чердаку закружила стая ворон, примериваясь к противнику. Черные дьяволы каркали и хлопали крыльями по лысине отставного майора. Клавдий Иванович так перепугался, что, согнувшись пополам, побежал назад и боднул дверь. Глухой безнадежностью отозвалась жесть, а Сплю рухнул на пороге и заплакал горючими слезами...

...Марина открыла глаза, увидела Подряникова и сказала:

-- Уйдите!

-- Нет, -- ответил Саша. -- Я хочу смотреть. Ты такая красивая, -- он сделал шаг, взял со ладони и стал целовать их.

-- Уйдите, -- опять попросили Марина. -- Вы -- лишний.

-- Не гони меня, Марина, Я люблю тебя.

-- Как же?

-- Да вот так получились... На взаимность я не рассчитываю. Бог с ней, со взаимностью. Пожалей меня. Чего тебе стоит? Неужели я даже жалости не заслужил? Смотри, я плачу.

Она оторвала ладонь от его гy6 и погладила Сашу по голове. Подряников обнял Марину обеими руками за талию и оказался мокрым.

-- Как вам не стыдно, -- сказала она.

-- А почему мне должно быть стыдно? -- спросил он. -- Я люблю обниматься. В обнимку не чувствуешь себя таким одиноким.

Он стал целовать ее грудь, шею, лицо, потом залез в ванну, так и не решил для себя: разуваться -- не разуваться?..

... -- Слушайте, соседи, мои слова! -- заявил Сусанин. -- У этих людей, -- он направил палец на Столика и сгрудившихся вокруг него пенсионером, -- у этих людей нет дела, но и совсем ничего не делать им скучно. Поэтому они придумали себе игру, но играть в нее можно только большим скоплением народа, вот они и втянули всех. А вы? Вы-то что? Разве подыхаете от безделья?

-- Подыхаем, -- ответили из зала.

-- Но играйте, по крайней мере, во что-нибудь полезное, -- смирился Сусанин. -- Устройте смотр родительской добросовестности, фотовыставку на лестнице "Наш друг -- крестьянин", только не спорьте неделями, в какой цвет покрасить скамейку перед домом.

-- Ты лучше притчу расскажи! -- закричали из зала.

-- Прит-чу! Прит-чу! Прит-чу! -- стал скандировать подвал...

... -- Почему твои губы безответны?

-- Я не умею целоваться, -- созналась Марина.

-- Разве ты до меня ни с кем не целовалась?

-- Меня целовали... а я стояла, смотрела... иногда улыбаюсь. Мне казалось, что меня хотят съесть то понарошку, то взаправду. И сейчас кажется, когда ты рот раскрываешь.

-- А-а-ам! -- сказал Подряников и засмеялся. -- Я научу тебя целоваться.

-- Разве этому учат?

-- Ну, раз ты не умеешь, а я умею, значит, учат...

В этот момент вошел Иван: сначала -- в квартиру, а потом -- в ванную комнату; схватил за шиворот стоявшего спиной Подряникова и выкинул из ванной. Раздался треск рвущейся ткани. Марина вскрикнула, а Саша полетел на кафель. Иван поставил отбивающегося Подряникова на ноги и двинул кулаком в зубы. Саша отлетел к входной двери. Иван опять поставил его на ноги, превращая пиджак в мокрые лохмотья, повторил удар и захлопнул дверь.

-- Шлюха! -- сказал Иван.

-- А ты на зверя похож, -- сказала Марина и села на дно ванной.

-- Хватит! -- сказал Иван. -- Ищи себе другого евнуха! Или сшей пояс верности. Спроси у Сусанина, как это делается: он все знает.

-- Что же я могу с собой поделать? -- спросила Марина. -- Мне его стало жалко...

-- Может, тебе еще Сплю позвать? Он тоже стонет по твоим ногам, когда стоит на один пролет ниже на лестничной клетке! Пожалей его, безголового! Ну, что ревешь, дура?!

-- Мне себя тоже жалко, -- сказала Марина, -- такая хорошая девушка и такая несчастная.

-- Ладно, все это бесполезные разговоры, -- сказал Иван. -- Меня ждет койка в женском изоляторе.

-- Не уходи, -- попросила Марина. -- Придет Подряников -- что я буду делать?

-- Ноги расставишь! -- крикнул Иван и хлопнул дверью... ...Саша очнулся на лестничной клетке в луже воды. По его

голове кто-то бил молотком. Он попробовал заслонить голову руками, но удары продолжали сыпаться со всех сторон. Встав на четвереньки, Саша кое-как стал спускаться по лестнице. Пробегавший мимо Иван не удержался и дал ему пинка. Подряников, как колобок, скатился к нижней ступеньке пролета. Там он подполз к квартире Сплю, встал, уцепившись за ручку двери, и позвонил. Чертоватая пробормотала: "Господи!" -- и втащила его внутрь квартиры.

Любка положила Подряникова на софу, переодела в сухое белье мужа и накрыла лоб мокрым полотенцем.

-- Допрыгался, кобель, -- сказала она.

-- Заткнись! -- приказал он и спросил: -- А откуда ты знаешь?

-- Уже весь дом знает, -- ответила Любка. -- Зачем ты ван дер Югина обидел? Он последнее время очень злой стал...

-- Я его утоплю, как Муму, -- сказал Подряников...

...Вволю нарыдавшись, Сплю заснул. Вот какой привиделся ему сон:

"То ли он в военном трибунале, то ли в райсуде, а на скамье подсудимых -- жена Любка. Тут же в председательском кресле сидит товарищ Примеров, а на ручке кресла примостился грозный редактор Куриляпов.