Кегельбан для безруких. Запись актов гражданского состояния

...Что я за человек? Почему всю жизнь кого-нибудь душу, бью? С тех пор как научился сжимать ладошку в кулак. Я даже бил своего учителя -- тренера по боксу. Невероятная скотина -- он курил в спортзале, где и так дышать нечем, но это еще можно бы перетерпеть. Хуже было, что он постоянно ругался матом, словно других слов и не знал: только мат плюс боксерские термины. Я мирился три года, но однажды, когда он готовил меня персонально к соревнованиям и орал, потому что у меня никак не получался боковой удар, я все-таки съездил ему по уху -- так он меня достал. А этот сорокалетний бугай рассвирепел и ответил мне -- тринадцатилетнему мальчишке -- голым кулаком, без перчатки. Нос мой, конечно, захрустел и прилип к щеке, а кровь приклеила его...

Пока Столик барахтается в кустах, я думаю: "А правда, из какой я категории бездельников? Наверное, из категории вынужденных, из самой массовой... Надо бы предложить Сусанину организовать Союз временно нетрудоспособных..."

В квартире Марины я застаю такую картину: посреди кровати, поджав ноги и укрыв их пледом, устроилась хозяйка; с обеих сторон от нее чинно сидят Путаник и Кавелька, зажав ладони между ног.

Марина визжит от радости:

-- А я решила, что ты уехал навсегда! Вчера Адам ходил в изолятор, но ему никто не открыл.

-- Чем ты больна?

-- Расстройством, -- говорит Марина. -- Я расстроилась, когда решила, что ты уехал, и мне стало плохо, холодно, гадко. Меня тошнило без тебя.

Я тоже сажусь на кровать, и Марина забирается на мои колени. Она кладет голову мне на грудь и просит:

-- Не уходи больше, ладно?

-- Ладно, -- обещаю я.

Так мы сидим и молчим, потому что Марина уже спит. Когда на дворе становится томно, она открывает глаза, прыгает на пол и улыбается:

-- Вот я и выздоровела!

Путаник и Кавелька тоже чуть не прыгают от радости. Они берутся за руки и начинают водить вокруг Марины хоровод.

-- На-ко-нец-то! На-ко-нец-то! -- поют они с интонациями Сплю.

-- Что "наконец-то"? -- спрашиваю я.

-- Марина поправилась, -- говорит Кавелька, прекращая народный танец. -- Теперь мы пойдем в ЗАГС, и Миша станет моим мужем, а я, если соглашусь, его женой.

-- Мы с воскресенья сидим тут и ждем, когда Марина выздоровеет, -говорит Путаник.

"Господи! -- думаю я. -- Кто же в этой стране работает?"

-- Почему вы не могли ждать на работе? -- спрашиваю я наивно.

-- Мы боимся расставаться. У Кавельки предчувствие, что если мы расстанемся, то судьба уже не сведет нас. А это -- несчастье для нас обоих. Так мы решили.

Ну, что Кавелька -- набитая дура, я знаю. Однажды в аптеке на моих глазах она купила противозапорные свечи и спросила провизора, нужно эти свечи, вставив в одно место, поджигать или они сами сгорят? Но Путаник! От него я не ожидал такого расслабления мозгов.

-- Значит, вы высиживаете здесь свое счастье? -- спрашиваю.

-- Бежим скорее в ЗАГС, Марина, -- одновременно со мной требует Кавелька.

-- Но я тоже боюсь расставаться с Иваном, -- улыбается Марина.

-- Милый Ваня, -- умоляет Кавелька, -- бежим, пожалуйста, с нами.

-- Давайте хоть поужинаем сначала, -- предлагаю я.

-- Но в доме нет ни крошки, -- улыбается Марина.

-- Адам вчера доел последнюю рыбную консерву, -- подтверждает Путаник.

-- ЗАГС уже закрыли, -- говорю я. -- У Марины есть ключ от двери, -объясняет Кавелька.

-- И ключ от сейфа, где лежит печать, -- объясняет Путаник.

Деваться некуда -- я соглашаюсь

Марина снимает халат, и я говорю, напустив в голос строгость:

-- Марина, в комнате мужчины. Разве ты не стесняешься их?

-- Нет, -- улыбается Марина. -- Мы с девочками, когда переодевались, ни от кого не прятались.

-- Теперь тебе придется прятаться: ты не в детдоме, и уже взрослая девушка. Собирай свои тряпки и дуй в ванную.

-- Хорошо, я буду стесняться, -- улыбается Марина. -- Хочешь, я буду спать в одежде?.. У нас была такая девочка -- ее никто не мог раздеть...

Мы приходим в ЗАГС, зажигаем свет и садимся за круглый стол, положив руки на зеленое в кляксах сукно, как будто ночь напролет собираемся играть в карты. Мне достается грустное место регистраторши смерти.

Марина вынимает из стола бумаги и через одну сдает их жениху и невесте

-- Заполните ли бланки, -- улыбается она. -- Предупреждаю, что неверно указанные сведения могут повлечь за собой расторжение брака.