Кейджера Гора

— Меня схватил мужчина, — соврала я. — Он отобрал мою одежду! И состриг мои волосы, наверное, также, ради денег!

— Почему же он не оставил себе Тебя? — поинтересовалась рабыня.

— Должно быть, она редкостная уродина, — прыснула одна из женщин.

— Вовсе я не уродина! — возмутилась я.

— Тогда, почему он не оставил Тебя? — спросила женщина.

— Я не знаю! — крикнула я, и тут же зажала себе рот руками.

— Ты — рабыня, — уверенно сказала она.

— Нет!

— Лгунья! — поддержала вторая.

— Я — свободная женщина, — простонала я. — Я — свободная женщина.

— Если Ты — свободная женщина, и не местная здесь, — проговорила одна из рабынь. — Я думаю, что Тебе стоит бежать отсюда и поскорее. Здесь для Тебя не безопасно.

— Я не понимаю, — призналась я.

— Уверена, что Тебе не очень хотелось бы быть пойманной здесь, — усмехнулась она.

— Нет! — испуганно замотала я головой.

— Тогда я думаю, что Тебе самое время бежать отсюда, пока ещё оно у Тебя есть, это самое время, — ехидно улыбаясь, сказала мне первая женщина.

— Куда мне идти? — спросила я. — Куда я могу бежать?

— Да куда угодно, — развела она руками. — Только поторопись!

— Но почему? — попыталась я узнать причину, по которой меня выгоняют.

— Подходит время поверки рабынь, — наконец соизволила объяснить мне она.

— Поверка рабынь? — удивлённо переспросила я.

— Она самая, — кивнула она.

— Вот только уже слишком поздно! — шепнула мне женщина, падая на дно фургона.

Я в ужасе обернулась. Меня тут же ослепил свет фонаря оказавшегося не более чем в футе от заднего борта фургона. Я стремительно повалилась вслед за рабыней, пытаясь зарыться среди других тел, и притвориться спящей. Я услышал, как борт фургона откинулся на заскрипевших шарнирах, качнулся и остановился ударившись об ограничитель. Потом кузов качнулся, и послышался скрип досок, под чьими-то тяжёлыми шагами. Даже сквозь закрытые веки я почувствовала свет фонаря, разлившийся под тентом фургона, и осветивший обнажённые женские тела.

Я всё также лежала, замерев, и стараясь не дышать.

— Отлично, — услышала я грубый голос, — и что это у нас тут такое?

И тут я почувствовала, весьма чувствительный пинок. Я испуганно обернулась, отчаянно моргая глазами в свете фонаря.

— Ну, что попалась, Рабыня! — ликующим голосом сказала женщина лежавшая подле меня.

23. Цепь

— На спину, — скомандовал мужчина, — держать руки чтобы я их видел, ладонями вверх.

Я послушно выполнила команду.

— Теперь перекрести запястья перед собой, — приказал он.

Едва я выполнила и эту команду, как он, одной своей рукой, схватил обе моих. В его железном захвате я оказалась беспомощной как ребенок. Он легко, как пушинку, вздёрнул меня на колени, и, подняв фонарь, осмотрел место где я лежала. Лишь после этого он, опрокинул меня на спину и отпустил руки.

— Я безоружна, — сказала я. — У меня нет никакого оружия. Я совершенно беззащитна. Пожалуйста, будьте добры ко мне.

— Дурбар! — громко позвал мужчина, и повесил фонарь, зацепив его крюком за продольную жердь тента.

— Я не та, за кого Вы меня приняли, — заявила я ему. — Я — свободная женщина. Я не рабыня. На мне нет ни ошейника, ни клейма. Вы сами можете это легко увидеть.

— Ты — свободная женщина? — спросил он скептически.

— Да, — ответила я. — И я отчаянно нуждаюсь в помощи. Я надеюсь, что Вы будете добры ко мне, и дадите мне еды и одежду, и возможно ссудите деньгами, и подскажите, как я смогу возвратиться в свой дом в Лидиусе. Он находится на реке Лауриус. К востоку от него расположен город Лаура.

— А твой Лидиус к северу или к югу от Кассау? — вдруг спросил он.

— К северу, — наудачу бросила я.

— А вот и нет, — усмехнулся он. — К югу.

Вокруг меня послышались подобострастные женские смешки.

— Твой акцент, — заметил он, — скорее указывает, что Ты могла бы быть с Табора.

— Да! — ухватилась я за его слова, как за соломинку. — Мои родители устроили мне партнёрское соглашение на желаемое мной, и я сбежала. Я хотела бы пойти куда-нибудь в другое место.

— Табор далековато, — задумался он. — Ты, что же, прошла весь этот путь пешком?

— Да! — ответила я.

— Вот уж странно, — хохотнул он, — особенно если учесть, что Табор — это остров.

Вокруг меня, в фургоне смеялись женщины. А вот мне было не до смеха, слезы заполнили мои глаза.

— Что случилось? — спросил парень, подошедший к фургону, застёгивая на себе пояс с оружием.

— Глянь, что у нас тут, — сказал первый мужчина.

— Ого! — удивлённо воскликнул тот, кого, по-видимому, звали Дурбар.

— И она утверждает, что была свободной женщиной, — сказал первый.

— Конечно, — усмехнулся Дурбар.

— На меня напал мужчина, — захныкала я. — Он украл мою одежду! Он остриг мои волосы!

— Если Ты — свободная женщина, — заговорил со мной Дурбар, — то, что Ты делаешь здесь, ползая среди рабынь?

— Я боялась, — честно призналась я.

— Если Ты — действительно свободная женщина, то чего Ты боялась? — поинтересовался первый мужчина.

— Вы правы, — сказала я. — Я — свободная женщина. И я не должна была бояться.