Кейджера Гора

— Корцирус, лежит к югу от Воска, — наконец начала объяснять она, хотя от этого мало что прояснилось. — Это на юго-запад от города Ар, и на восток и несколько на север от Аргентума.

— А где же Нью-Йорк? Где Соединенные Штаты Америки? — нетерпеливо воскликнула я.

— Их здесь нет, Госпожа, — как-то грустно улыбнулась девушка.

— А где находится океан? — спросила я.

— Более чем в тысяче пасангов на запад, Госпожа, — ответила она.

— Какой это океан — Атлантический или Тихий? — уточнила я.

— Нет, Госпожа, — отрицательно покачала головой моя собеседница.

— Значит, это — Индийский океан? — сделала я логичный, казалось мне, вывод.

— Нет, Госпожа, — снова отрицательно ответила девушка, и я озадаченно уставилась на неё. — Это — Тасса, море, Госпожа.

— Что это за море? — попыталась я ещё раз докопаться до истины.

— Именно так мы называем его, — ответила девица, — просто море Тасса.

— О-о-о, — с горечью протянула я.

— Госпожа уже могла заметить необычные ощущения в её теле, с которыми она, скорее всего, раньше не сталкивалась? — спросила девушка. — Возможно, Госпожа уже отметила несколько непривычное качество воздуха, которым она дышит?

— Возможно, — уклончиво ответила я.

Это было именно то, что я приняла за остаточные явления того препарата, который мне ввели, отправляя меня в бессознательное состояние.

— Не хотела бы Госпожа приказать мне подготовить ей ванну? — осторожно поинтересовалась она.

— Нет, — отмахнулась я. — Я не грязная.

— Да, Госпожа, — сказала она, а я внезапно, с тревогой поняла, что должно быть, меня вымыли, пока я была без сознания.

— Кажется, я надушена, не так ли? — спросил я, желая уточнить, была ли это комната наполнена ароматом духов, или же пахло от меня.

— Да, Госпожа, — кивнула девушка.

Я подтянула покрывало, еще выше и крепко прижала его к шее. Я остро чувствовала его шелковистую мягкость на своём голом, благоухающем тонкими женственными духами теле.

— Я — всё ещё девственница? — с дрожью в голосе спросила я.

— Я полагаю, что да, — ответила она. — Но я не знаю этого наверняка.

Я с опаской бросила взгляд на тяжёлую дверь позади неё. Кто мог бы войти в эту дверь, и что он мог бы потребовать от меня?

— В чьей постели я нахожусь? — задала я мучивший меня вопрос.

— В Вашей собственной, Госпожа, — огорошила меня моя гостья.

— Моей? — поражённо переспросила я.

— Да, Госпожа, — ответила она.

— В таком случае, чья это комната? — уже смелее поинтересовалась я.

— Ваша, Госпожа.

— А как же те прутья в окне, — указала я в стороны решётки.

— Они для Вашей же безопасности, Госпожа, — пояснила девушка. — Такие меры предосторожности в комнатах женщин Корцируса довольно таки обычное явление.

Я с интересом разглядывала девушку, стоявщую на коленях в нескольких футах от кровати. Окно оказалось точно у неё за спиной, и падающий оттуда свет делал её разукрашенную цветами тунику почти прозрачной. Под этой одеждой было не трудно рассмотреть очертания её тела. Казавшаяся по-своему скромным предметом одежды туника, внезапно стала чрезвычайно провокационной. Подозреваю, что многие мужчины, увидев женщину, одетую подобным образом, легко потеряют голову от вспыхнувшей страсти. А ещё я гадала, что же было скрыто под шёлковой тканью на её шее.

— Почему меня принесли сюда? — спросила я свою гостью. — Зачем я здесь?

— Я не знаю, Госпожа, — ответила мне девушка. — Я не одна из тех, кого могли бы проинформировать.

— О-о-о, — вздохнула я, не полностью понимая её ответ.

— Госпожа не голодна? — вдруг спросила она.

— Да, — признала я, тут же вспомнив о мучившем меня чувстве голода.

Улыбнувшись, девушка легко и изящно поднялась на ноги и покинула комнату.

Я слезла с постели и встала рядом на прохладный плиточный пол, закутавшись в покрывало наподобие большого плаща. От окна тянуло теплом и влагой. Я задавалась вопросом, в какой части света я оказалась, была ли это Африка или Азия.

Невольно мой взгляд зацепился за кольца по периметру софы, на полу, и за те два, что были вмурованы в стене, одно в ярде, а второе в шести футах от пола.

Я подошла к двери и осмотрела её. Ручка на ней имелась, но не было никакой возможности запереть её, по крайней мере, с моей стороны. Снаружи послышался неясный шум, и я поспешила отскочить вглубь комнаты.

Дверь открылась и на пороге появилась та же девушка, которая с лёгкой улыбкой на лице внесла поднос с блюдами.

— Госпожа уже встала, — отметила она, помещая поднос на низком столе.

Она расставила блюда на подносе, и, принеся одну из подушек, в обилие раскиданных вдоль стен комнаты, уложила её перед столом. Пока она ходила, я рассмотрела на подносе, тарелку с фруктами, несколько клиновидных ломтиков желтоватого хлеба, и пиалу с горячей, судя по поднимающемуся парку, аппетитно пахнущей, темно-коричневой, почти чёрной жидкостью.

— Позвольте мне освободить Госпожу от покрывала, — заявила она, направившись ко мне.

Я испуганно отпрянула.