Кейджера Гора

Я отпрянула назад в тень. Двое мужчин, судя по разговору — поваров, прошли мимо по своим делам.

Сверху послышался шум крыльев. Бросив взгляд вверх, на фоне подсвеченного лунами неба, была видна неясная фигура летящего тарна. Он летел на северо-запад. Под ним, на длинных тросах, висела тарновая корзина. Да, пожалуй, слины были наименьшей из моих проблем, с горечью подумала я. За время моего нахождения в лагере, это было не первый такой вылет, или, может прилёт.

До настоящего времени мне в основном как-то удавалось избегать тех частей лагеря, что были выделены для торговцев, снабженцев и маркитантов, а также и районов их складов, кухонь и столовых. Я полагала, что там было слишком много занятых своими делами мужчин, и попасться им на глаза будет гораздо проще, чем в остальном лагере. От безысходности, я, украдкой, стараясь держаться теней, последовала, за этими два поварами. От ужасного напряжения и ужаса моё сердце колотилось так, что я боялась, что оно разбудит пол лагеря.

Мужчины двигались в сторону центра лагеря.

— Ты что там делаешь шлюха, от работы увиливаешь? — раздался надо мной грубый голос.

Мужчина! Огромный! Через плечо переброшена какая-то сбруя. Наверное, он кого-то ждал здесь. Я, задрожав, отпрянула от него.

— Да пусть идёт себе, куда шла, — выйдя из палатки, сказал другой мужчина, с такой же сбруей на плече. — Не видишь что ли, это — рабыня, возвращающаяся к своему хозяину.

Я поспешила покинуть столь оживлённое место. Мне повезло, что в темноте они не разглядели моего не заклеймённого бедра. И не обратили внимания на то, что не моей шее нет рабского ошейника.

Я заметалась в панике. Я не видела никакой возможности сбежать отсюда.

Всё больше и больше людей просыпалось и покидало палатки.

— Ена! — позвала одна девушка, торопясь догонять другую.

Я отступила назад в тень очередной палатки.

Высокая, стройная девушка, совершенно голая, обернулась на крик. Лоскут рабского шёлка небрежно свисал из её левой руки.

Догонявшая девушка была невысока ростом, но весьма фигуриста. В отличие от высокой, эта была одета в короткую, шёлковую тунику рабыни, закрепленную узлом у неё на груди. Такой одинарный узел развязывается от малейшего рывка и позволяет одежде распахнуться и представить рабыню во всей её красе для удовольствий владельца. Общим у обеих женщин были рабские ошейники.

— И как прошла ночь? — спросила невысокая. — Тобой хорошо попользовались?

— О да, — мечтательно протянула та, что повыше. — А как насчёт Тебя?

— Великолепно, — ответила коротышка.

Обе девушки направились вдоль прохода между палатками. Низко опустив голову, и перебросив волосы через плечи на грудь, в надежде, что получится скрыть отсутствие на моей шее стального кольца, я двинулась вслед за рабынями, держась в нескольких шагах позади них. Пусть все думают, что я — всего лишь ещё одна рабыня, идущая назад к своему господину.

Вскоре выяснилось, что этот путь ведёт к рабскому каравану.

Одна за другой, девушки, появлявшиеся из палаток, присоединялись к нашей процессии, кто впереди, а кто позади меня, и между мной и теми за которыми я увязалась изначально.

— И что с сопротивлением, что Ты попыталась оказать? — интересовалась одна девушка у другой.

— Оно было сокрушено, — засмеялась та. — Он не потерпел этого. Он просто вынудил меня хорошенько послужить ему.

— Кажется, это — уже пятый раз, как Ты служила в его палатке, с тех пор как мы покинули Аргентум, — заметила первая.

— Да, — признала вторая.

— Как думаешь? Может Ты ему пришлась по вкусу? — допытывалась первая.

— Возможно, — вздохнула вторая.

— А вдруг он купит Тебя?! — воскликнула первая.

— Увы, это вопрос не ко мне, — с новым вздохом ответила вторая. — Мне, по большому счёту, всё равно.

— Ну-ка, повернись ко мне. Да у Тебя на лице написано, что Ты ревела! — усмехнулась первая. — И следов порки нет, значит, никто Тебя не избил.

— О-ох? — смутилась вторая.

— Ты глупая самка тарска, — расхохоталась первая девушка, — да Ты же умоляла его купить Тебя!

— И что такого, даже если и так! — возмущённо вскинула голову вторая.

— И когда Ты попросила об этом? — поинтересовалась первая.

— После того, как он сломил моё сопротивление, и он принудил меня ублажать его как рабыня, без компромиссов, — призналась вторая, и, помолчав, добавила: — и потом ещё раз, уже утром, перед тем, как уйти.

— А вот теперь, Ты кажешься мне слишком довольной. А ну признавайся, — потребовала первая.

— Тасси, он собирается пойти и узнать цену на меня! — шёпотом сообщила вторая рабыня.

— Это же просто здорово, Ийца! — сказала та которую назвали Тасси.

— Но Майрон! Отпустит ли он меня? — спросила Ийца.

— Я не знаю. Такие вопросы мужчины решают без нас, — не стала обнадёживать подругу Тасси, но, когда та страдальчески застонала, она добавила: — Посмотри на это с другой стороны. Если бы мы не носили ошейники, то мы даже не знали бы о прикосновениях таких мужчин, как Рутилиус. Кроме того, не будь мы рабынями и не посылай они нас в палатки солдат, то мы даже не знали бы, что там нужно делать. Мы были бы всего лишь несведущими в этом деле свободными женщинами.