Кейджера Гора

— Признаться честно, я иногда жалею свободных женщин! — засмеялась Ийца. — Они настолько глупы!

— Но бойся их, Ийца, — предупредила Тасси, — ведь они свободны, а Ты рабыня.

— Конечно, — вдруг вздрогнув, согласилась Ийца.

— И не забывай, что они Тебя ненавидят, — сказала Тасси.

— Я знаю, — кивнула Ийца.

Тут в центр прохода вышел мужчина. Я остановилась как вкопанная. Но его внимание было сосредоточено на другой.

— Йела, — позвал он.

Девушка, как и положено рабыне, к которой обратился свободный мужчина, упала перед ним на колени.

— Я внес плату за Тебя, — объявил он.

— Ещё рано, Господин, — вдруг засмеялась она. — А Вы случайно не лжёте бедной рабыне?

— Возможно, — усмехнулся он.

— Надеюсь, Вы помните, что если оплаты не было, то Вас накажут, — продолжала она смеяться. — Я бесплатно не служу!

Но тут солдат присел и, схватив её руками, швырнул на землю себе под ноги. Напуганная увиденным, я стала обходить эту парочку по дуге, стараясь затеряться среди других девушек. Мне оставалось только надеяться, что никому из мужчин не придёт в голову вытащить меня из толпы рабынь.

— Что сегодня на завтрак? — услышала я, как одна девушка, спросила другую.

— Я слышала, что сегодня на каждую из нас добавят по пять ягод в нашу утреннюю кашу, — поделилась слухами та, что была пониже.

— Здорово, — сказала первая.

— Если ни одного плохого отзыва не придёт ни на одну из нас, — остудила её энтузиазм вторая.

— Мой Господин остался доволен, — тут же заявила первая.

— Также, как и мой, — поддержала вторая.

— А вот если Жасмин опять не справилась, — зло прошипела первая, — я думаю, что выдерну ей клок волос, и не маленький!

— И точно также, поступят остальные с нашей цепи! — рассмеялась вторая, та, что пониже ростом.

Я заподозрила, что Жасмин быстро научится доставлять удовольствие мужчинам. Это было бы, прежде всего в её интересах сделать так. Ведь, скорее всего, по крайней мере, часть каждого дня она должна будет находиться в пределах досягаемости её сестер по цепи. Несомненно, пройдёт совсем немного времени, и она сама попросит их советов по развитию своей чувственности, по женским уловкам и хитростям, которыми она могла бы улучшить себя и стать более соответствующей требованиям, предъявляемым к рабыням.

— Он забрал мою одежду, — подслушала я, как одна девушка рассказывала другой о своих ночных приключениях, — но он даже не прикоснулся ко мне. Вместо этого, он отправил меня заниматься домашней работой. Я приготовила для него суллаж. Потом выстирала и отгладила его тунику. Почистила все его вещи и навела порядок в палатке. А затем он приказал мне зашить, помыть и начистить его кожаный доспех.

— И каково Тебе было, — заинтересовалась девушка, с которой говорила первая, — выполнять для него эти мелкие работы, хотя, конечно, вполне подходящие для рабыни?

— Вначале, служила ему потому, что я беспомощная рабыня, и должна безоговорочно служить всеми способами, а потом я стала всё сильнее возбуждаться, — сказала она. — А уже когда отполировала его шлем, я не смогла больше сдерживаться, и бросилась перед ним на живот, истекающая соком как спелая ларма.

— И он остался доволен тобой? — поинтересовалась вторая рабыня.

— Да, — ответила девушка, — хотя вначале этот зверь заставил меня саму содрогаться от удовольствия.

Как хорошо, подумала я, что тот господин, так хорошо понимал нужду и сексуальность женщин. Он, очевидно, понимал кое-что в широте и полноте женской сексуальности. По сути, они уже в течение нескольких часов занимались сексом вместе, хотя он даже не тронул её. Насколько же хорошо он понимал женщин, и их потребности и желание доставлять удовольствие, и подчиниться и служить мужчине любыми способами. Передо мной стояла женщина во всёй её полноте и цельности, которую он, к её же радости, выбрал для себя, чтобы властвовать над ней.

Но как же, всё-таки это ужасно быть рабыней!

— И как, Ты хотела бы снова попасть в его палатку? — спросила вторая девушка.

— Да, — почти закричала рабыня. — Да! О, да!

Какая же она бесполезная шлюха! Насколько рада была я о того, что не была рабыней!

— Эй Ты, Рабыня! — услышала я громкий мужской голос, и замерла от охватившего меня ужаса.

Кулаки я прижала ко рту не только от страха, но ещё и чтобы прикрыть ими шею.

— Да не Ты! — несколько успокоил меня голос. — Вон, Ты!

Я, дрожа, торопливо проскочила мимо. Мне казалось, что все взгляды прикованы ко мне, что в любой момент я могу быть обнаружена и схвачена.

— Я должна увидеть его снова, — возбуждённо шептала девушка, оказавшаяся передо мной.

— Почему? — спросила другая.

— Я думаю, что он — мой любимый Господин, — тяжело задышав, призналась та.

— Более вероятно, что это Ты — его любимая рабыня, — засмеялась её товарка.

— Он должен позвать меня снова! — заявила девушка, прижав руки к груди.

— Ты, конечно, имеешь право надеяться на это, — заметила ей другая, — когда будешь одиноко лежать, прикованная цепью в своему месту.

— Он должен! — от отчаянья девушка даже заплакала.

— Возможно, конечно, он вызовет Тебя, и Ты снова окажешься в его палатке, — сжалилась вторая рабыня.