Кейн Черный Нож

Теперь я вспомнил: Орбек пересказывал страшилки, которые любил его отец. Насчет болотных гулей Бодекена, которые вылезают из болота, высасывают вам глаза и ныряют обратно. В болото.

А в болотах полно...

- Торф. - Восторг разлился внутри, словно летняя заря. - Это торф, трахните меня в зад.

Кравмик наморщил лоб. - Это болотная земля. Мы рубим ее для костров - дерево тут слишком дорогое, уголь портит пищу, а кизяк... ну, хумансы слишком привередливы.

- Делаете пиво из ячменного солода. Который сушите на кострах из торфа, - пробормотал я почтительно. А ты дистиллируешь пиво, чтобы сделать, э, пойло грилла.

- Ну, ага.

- О милые и добрые боги. - Я глотнул. Это был жидкий огонь. Слишком молодой. Слишком резкий. Неотфильтрованный. Чувствовались дрожжи.

Чертовски великолепно.

Я сказал: - Кравмик Красный Рог, Лаззевгет, выйдешь ли за меня?

- Не понял.

- Сколько за бочонок? Дерьмо, сколько за все сразу? Сколько пойла гриллов ты можешь сварить и не быть арестованным?

Кравмик кивнул на Тиркилда. - Спросите его.

Тиркилд смотрел на меня.

- Вам по вкусу это мерзкое пойло?

- Ох, Тиркилд... - Я глотнул еще. Мозги воспламенились. - О, довольно грубо, тут я согласен...

- Так это ж пойло гриллов, - буркнул Кравмик. - Чего вы ждали?

- Это потому, что ты держишь его в бочках из-под пива. Сколько - дни, недели? Слушай, я могу доставить бочки из тиннаранского дуба - и новые, и уже использованные под бренди - и если ты выдержишь его несколько лет, не дней, три года в новом дубе, чтобы внести танинов, и финиш в...

- Он совсем свихнулся, - прошептал Тиркилд. - Кравмик, забери кубок. Два глотка, и бедняга лишился мозгов.

- Тронешь кубок, и сломаю гребаную руку.

Я глотнул еще, много, подержал на языке, пока он не загорелся. Не меньше сорока градусов. Удивительно, как он варит его, не взрывая дом до крыши.

И тут я вспомнил, где я. И зачем.

Сглотнул пойло и поставил кубок.

- Сукин сын. - Пот лился по лбу. Я утер лицо рукавом. - Только брякни, что говно растекается не вовремя...

Тиркилд и Кравмик пялились на меня. Я пожал плечами, сказав громадному огриллону: - Спасибо, Кравмик. От души. Благодарю за бочку, Тиркилд. Вам не понять, что это для меня значило. Но теперь пора спать. Завтра будет хлопотливый день.

Кравмик покачал головой и отвернулся. - Анханцы, - бормотал он, тяжело шагая на кухню. -С ними никогда вперед не скажешь...

Лишившись стола, Тиркилд с трудом удерживался на ногах. Хмуро смотря в флягу. - И среди вещей, доселе сокрытых, господин Монастырный, - пробормотал он, - остается правда о том, почему вы принесли свой рассказ мне.

Я перебрал пару дюжин сказочек; некоторые так и просились на язык.

Но...

- Я мог принести это лишь вам, Тиркилд. По той же причине, по которой Кайрендал хочет вашей смерти: вы из тех, кто повидал говна, кто был во всяких передрягах. Вы тот, кто может навредить ей, едва она перейдет к делу... и... ах, чтоб меня. - Я схватился за кубок. - Потому что не люблю вас, Тиркилд.

- Вас столь привлекает невежество бедного приходского рыцаря. Я уже заверял, что не наделен обширным умом даже трезвый. Буду рад напомнить, что сейчас я не вполне трезв.

Я дернул плечом, поднося кубок к губам. Пламя торфа озарило череп изнутри. - Понимаю, вы лишь наполовину поверили мне. И не пойдете, скажем, к Ангвассе, поднимать полноценную тревогу - к этому вы не готовы, придется рассказать больше, чем вам выгодно. Нет, вы пошарите вокруг, выудите парочку ликов и поколотите их, проверяя мой рассказ.

Тиркилд кивал интенсивнее, чем было необходимо. - Так сделал бы любой честный Рыцарь, уже знакомый с вашей подлой натурой.

- Точно. Но суть в том, что я рассказал правду. - Новый глоток. - А Кайрендал так просто на открячишь. Тоже правда. Пока вы поймете, что правда есть правда, обнаружите себя жестоко убитым.

- Ах.

- Что породит масштабную облаву на Лик Свободы - чего хочу я - а вас превратит в кучку обрезков, которых не сшить вместе даже Хрилу. Чего я тоже хочу.

Тиркилд качался на пятках, держась за подбородок, будто это могло восстановить равновесие. - Ага, теперь вы раскрыли весь свой непотребный план.

Я качнул кубок, приведя пойло в движение, насыщая воздух запахом молодого алкоголя.

- Возможно, я не такой уж твердожопый ублюдок. Одно дело придумать, как убить человека. Иное - быть хладнокровным, смотря ему в лицо.

Я поднял кубок.

- И совсем третье - сделать такое с человеком, только что принесшим вам - поймите, другого случая не выпадет за весь остаток моей жалкой жизни- чертовски большую порцию скотча.

Уже на краю постели, когда, сняв куртку, отстегнув дубинку и кобуру, я стаскивал сапог - я сгорбился и позволил ноге упасть на пол. - Черт побери!

Плюхнулся на кровать и закрыл глаза рукой. Не помогло.

Довольно скоро я пошевелил рукой. Звезды смотрели на меня через окно. Извилистая трещина на покрытой пятнами сырости штукатурке тянулась к двери.

И казалась картой Пути Кейна.

- Сукин сын. - Я тяжело встал и начал натягивать куртку.