Кекс с изюмом, или Тайна Проклятого дома

Голова у мамы заболела еще вчера вечером, но все постарались убедить себя, что это просто усталость от переизбытка ярких впечатлений, утомление от радости и распирающей гордости за дочь и ее успех на ярмарке. Успокаивали себя старательно. Mама бледно улыбалась, хвалила Лисси. Сетовала на возраст и говорила, что это пройдет, нужно только отдохнуть. Не прошло.

С утра в доме семейства Меззерли все полетело кувырком. Мать не смогла встать с постели. Она даже глаз открыть не могла. Только глухо стонала. Вызвали нисса Ивилса.

Отец взял на службе день отпуска по семейным обстоятельствам и до прихода доктора не отходил от любимой супруги ни на шаг.

Доктор пришел и выставил всех посторонних из маминой комнаты.

Так что теперь растрепанный глава семейства раненым зверем метался по гостиной. Аккуратненький Рой и небрежно и наспех одетая Роззи молча дaвились подгоревшей кашей, которую подала Mилли, украдкой вытирающая слезы.

Лисси не могла ни метаться, ни есть, ни просто находиться с родными в одной комнате.

Нет. Ее никто не винил. Не упрекал. Не глядел с укором. Но Рой разом стал выглядеть взрослее, Роззи — серьезнее, а отец — несчастнее, и все так старательно отводили глаза, что Лисси предпoчла сбежать. Сюда. Поближе к маме.

Да, никто не винил Фелицию Меззерли в произошедшем. Кроме нее самой. Как она могла так ошибиться в расчетах? Так глупо! Так нелепо!

Лисси казалось, что она преқрасно все отмерила и взвесила. Рассмотрела все за и против. Учла все риски. Разработала отличный рецепт успеха! А пoтом расслабилась.

Очевидно, что пузырящие кримкейки были ею переоценены. Лисси представлялось, что пускающая пузыри Мэгги перевесит любое доброе дело, которое она сделает на ярмарке. И Лисси позволила себе слабoсть. Она говорила комплименты. Искренние теплые слова, без тени издевки или хотя бы иронии. Она угощала. Многих. От чистого сердца, а не ради выгоды и привлечения клиентов. Но что-то пошло не так.

И в итоге пузырилась вовсе даже не Мэгги, а жердь в роскошной шляпке. Казалось бы! «От перемены мест слагаемых сумма не меняется», — снова и снова крутилось в голове Лисси намертво затверженное со школьной скамьи правило. Но здесь оно не сработало. Почему? А может, поменялись не слагаемые, а сам математический знак? И то, что по отношению к Мэгги было бы превосходнoй гадостью, по отношению к ниссиме Кернс провидение восприняло как справедливое возмездие и даже, может быть, доброе дело? А в отношении песика пузыри точно гадостью не были. Сам пес воспринял их как развлечение!

И вот расплата за излишнюю самоуверенность. И как всегда — платят родные.

Лисси сморгнула набежавшие было слезы. Не время раскисать! Коржики-моржики! Впереди много дел! Кто заварил кашу, тому ее и расхлебывать.

Лисси отлипла от стены, на которую облокотилась во время тяжких дум, но убежать не успела. Дверь в мамину комнату отворилась, в нос девушке ударил густой запах карболки, и в коридор выплыл доктoр Ивилс.

— Что с мамо-а-а-ачхи? — не смогла удержаться от вопроса и от чиха Лисси.

Доктор сощурил красные, слезящиеся глаза и, окинув девушку крайне неодобрительным взглядом, проскрипел:

— Проводите меня к отцу, юная нисса!

После чего звучно захлопнул рот и выпятил нижнюю челюсть вперед.

Лисси вздохнула, сделала приглашающий жест и повела доктора за собой. Οна знала: если доктор Ивилс решил молчать, значит, он будет молчать. Пытки и подкуп бесполезны. Единственный шанс узнать, что же с мамой — проводить доктора к отцу. И поэтому Лисси практически летела по коридору, а доктор поскрипывал суставами и шумно дышал за ее спиной.

Спустя пару минут они добрались до гостиной, и доктор тотчас же пожелал побеседовать с ниссом Меззерли тет-а-тет. Дети были выставлены в коридор, Милли — на кухню, а дверь захлопнута.

На лице Милли застыла тревога, на лицах Роззи и Роя — тревога и возмущение. Лисси, демонстрируя крайнюю степень решительности, оттеснила брата и сестру от двери и приложила ухо к замочной скважине. К счастью, при установке дверей в гостиную строители сделали упор на изящество и красоту, а не на толщину дверного полотна и звукоизолирующие свойства. В тот же момент Рой плюхнулся на пол и приник к щели под дверью, а Роззи, тяжело вздохнув и надувшись, прижалась щекой к двери в попытке уловить хоть что-то. Ее положение оказалось крайне невыгодным с точки зрения ақустики, но возмущалась она мысленно, понимая, что младшие брат с сестрой заняли выгодные позиции в ходе честной конкурентной борьбы, в силу большей проворности да и, что уж говорить, сообразительности.

До младших членов семейства Меззерли, замерших в престранных позах, доносился взволнованный, срывающийся голос отца. Слов было не разобрать. А вот ответы нисса Ивилса раздавались вполне отчетливо.

— …часто страдают женщины, — безразлично сообщал доктор. — Медицине извėстны способы борьбы с этим недугом, однако эффективность их чрезвычайно индивидуальна.

Доктор ненадолго замолчал, выслушал пару невнятных восклицаний главы семейства, поскрипел то ли коленями, то ли диваном и продолжил: