Кель и Джил. Тайны древних

В глазах брата главаря начало темнеть, сознание постепенно покидало разум. В последний момент Бейтон бросил жалостливый, полный отчаянной надежды взгляд на старика-целителя. Он смотрел на него, надеясь, что сейчас закроет глаза, а когда откроет, увидит над собой морщинистое лицо старца, который латал бандитов всё это время, хоть и под угрозой расправы.

Но вместо этого он почувствовал мощный удар откуда-то сбоку.

Как ни странно, в этот момент душа не слала Бейтону совершенно никаких сигналов. Но он ощутил, что чем сильнее ему хотелось спать, тем больше она приходила в ярость. Пока, наконец, не взбесилась до такой степени, что даже ..: «… закричала?».

Поняв, что за него непременно отомстят, Бейтон, полный чувством какого-то странного, извращённого удовлетворения, провалился во тьму.

***

– Так вот почему «глаза». – Утвердительно, как бы для самого себя, сказал Дон'Аллан, и, поболтав кружку с пивом, будто у него в руке сейчас был бокал с вином, немедленно к ней приложился.

– Что, прости? – Не уловил сути ремарки Доран.

Хозяин дома пояснил со спокойным, обыденным видом, как будто только что сделал своё регулярное, ежедневное, маленькое открытие:

– Что касается этой твоей девчушки, относительно неё ты постоянно говоришь «глаза», а не «глаз», хотя до этого момента ни разу не упоминал, что у неё их было два.

– О. – Разноглазый мечтательно уставился в потолок. – Откровенно говоря, я уже настолько привык к тому, что у Джил всегда оба глаза оставались на месте, что говорю об этом, как-то особо и не задумываясь. – Пожал плечами гость.

Учитель кивнул:

– Понятно, продолжай.

Ученик прочистил горло:

– Итак, Бейтон получил ранение, которое на первый взгляд не казалось настолько опасным, каковым оно являлось на самом деле.

***

Кель находился прямо напротив Джил, когда заметил, как из-за бревна выскочил какой-то человек, и помчался прямо на неё.

Лекарь немедленно распознал в нём брата Ультона. Только тогда юноша сообразил, почему главарь бандитов, пока сидел на бревне, постоянно оборачивался. В дополнение, Кель понял, что во время заварушки Ультон постоянно пытался оттеснить Джил как можно дальше от своего начального положения, вплоть до того, что едва ли не прижал её к противоположной стенке: «Он прикрывал брата!» – озарило лекаря.

Разбойник обнажил свою саблю и, не теряя ни секунды, помчался на Джил.

Даже в самом лучшем случае Кель не успел бы предпринять ничего такого, что помогло бы остановить бандита. Поэтому он сделал единственное, чем мог действительно помешать разбойнику – просто заорал, что было мочи:

– Джи-и-ил! Сзади!

Артистка успела обернуться, и даже ринуться вперёд, чтобы нанести упреждающий удар, но разбойник оказался шустрее, и успел заехать ей по лбу эфесом. Падая, Джил случайно сдернула свою повязку.

Разбойник замер в ужасе.

Кель, поняв, что Джил нужна была его помощь, побежал.

Лекарь находился по левую руку от Джил, поэтому он не мог видеть, что так напугало разбойника. Но ему не верилось, что пустая глазница могла заставить человека буквально оцепенеть от страха. Спустя ещё мгновение, Бейтон побледнел, и, закинув голову, захрипел: «Освободители всемогущие! Да что же не так с её лицом, что он аж заорать-то даже нормально не смог?!», – пронеслось в голове у юноши. Кель бросил мимолётный взгляд на Монарха – тот сидел, наблюдая за ситуацией с широко раскрытыми глазами, и даже не шелохнулся, чтобы помочь, хотя находился в разы ближе к девушке.

Джил уже успела прийти в себя после полученного ранения, и незаметно для окружающих потянулась к своим метательным ножам, а Бейтон всё продолжал стоять, таращась куда-то в пустоту.

И как только бандит зашевелился вновь – его тут же полоснуло лезвием по шее.

Кель находился с другой стороны, поэтому не увидел, достиг ли ножик своей цели, или нет, поэтому продолжал бежать, всё ещё думая, что он последняя надежда Джил на спасение: «Почти добрался!»

Когда до разбойника оставалось около двух метров, лекарь прыгнул поближе к нему, и, согнув ноги в коленях, оттолкнулся от земли, и боднул брата главаря куда-то в район рёбер.

Бейтон даже не дёрнулся. Выпустив саблю из рук, он, взбрыкнув руками, безжизненно завалился на бок.

Убедившись, что головорез не представлял больше никакой опасности, юноша, ведомый несдерживаемым любопытством, обернулся, чтобы самому увидеть, что же так напугало бандита. Но, к его большому сожалению, к этому времени артистка уже успела натянуть повязку обратно. При этом её лицо выражало некую смесь испуга, растерянности, и гнева.

Кель наклонился, и протянул Джил руку, чтобы помочь подняться:

– С тобой всё хорошо? Ты не ранена? Голова не кружится? – В голосе лекаря звучала искренняя обеспокоенность.