Кель и Джил. Тайны древних

«Наверное, её разбудил кашель девочки», – предположил юноша.

Ворон, приобняв жену за плечи, неожиданно, резко смягчившимся тоном, спросил:

– Я думал, ты наверху.

– А-а-а. Нет. – Зевнула она в ответ. – Я ждала тебя, и прикорнула на стуле, на кухне.

– Понятно. Прости, я сегодня припозднился. Давай я провожу тебя наверх, а оставшуюся ночь посижу с нашей девочкой. – Он не спеша повёл её к выходу из комнаты.

Кель решил поставить следопыту подожку. Фигурально выражаясь.

Улыбнувшись как можно шире, он произнёс самым дружелюбным голосом, на какой только был способен:

– Здравствуйте!

Женщина быстро повернула голову и обескуражено уставилась за источник звука.

Ворон сверкнул на лекаря злобными глазами.

Его жена обернулась и с выражением посмотрела на мужа. Затем, он вновь повернулась к юноше и поздоровалась:

– Добрый вечер. А кто вы такой? – Она взглянула на Врана. – Кто этот молодой человек? Ты его знаешь?

Ворон попытался улыбнуться. Видимо, делал он это нечасто, так как получилось не очень:

– Помнишь, я рассказывал тебе, что лично знаком с отличным лекарем? Знакомься, это – Кель. Тот самый, что освободил наш город от крысолюдов и захватил банду Ультона. Ученик самого Дон’Аллана. Как только он закончил все свои дела в Кориделе – он сразу же поспешил к нам.

Лицо жены Ворона сразу же посветлело. Она, сцепив пальцы в замок, прижала их к груди, глубоко и радостно вздохнув:

– Ой, как хорошо! – Воскликнула она и подошла к лекарю. – А меня зовут Нина. Я жена Долэса. Приятно познакомиться.

– И мне тоже очень приятно. – Кель продолжал улыбаться, хитро посматривая на Ворона. Следопыт подозрительно прищурился.

Нина внимательно осмотрела лицо юноши:

– А Долэс рассказывал мне, что вы целитель, а не лекарь. И, вроде бы, упоминал, что вы старше? Кстати, вам очень идёт эта шляпа.

Ворон шагнул вперёд:

– Я…

Но лекарь его перебил:

– О, нет-нет. Я хотел бы стать целителем. Когда стану старше. Видите ли, у меня некоторые проблемы с вратами души и мне нужно скопить определённую сумму денег для ритуала их открытия. И спасибо за комплимент. – Юноша провёл кончиками указательного и большого пальцев по полям шляпы.

– Понятно. – Нина приложила палец к губам. – Должно быть, я что-то не правильно запомнила. – Она выпрямилась. – Так вы сможете помочь нашей дочке?

– Не буду вас обнадёживать. Тем более, я только-только начал осмотр. Давайте для начала закончим его, и я дам вам свой ответ, хорошо? – Нина кивнула. – Замечательно. С дочерью вы сидите? Она вам что-то рассказывала о своих ощущениях? Сможете ответить на вопросы за неё?

– Да. Я могу. – С твёрдой решимостью в голосе подтвердила она.

– Вот и хорошо.

Кель, держа свечу на весу, развернулся на стуле и нагнулся над лицом девочки.

Он очень осторожно переместил подсвечник поближе к своим глазам и попытался поймать голову маленькой пациентки за подбородок. Остановив непрекращающееся вращение, он открыл ей рот и заглянул в него, но, из-за темноты, ничего не увидел. Юноша повернулся к матери ребёнка:

– Нина, подержите голову вашей дочери. Мне нужно осмотреть её язык. Конечно, удобней было бы передать вам свечу, но, как мне кажется, с рождения знакомые прикосновения родного человека доставят ей меньше боли, чем мои.

Жена Ворона нежно сжала щёчки девочки.

Кель, стянув другую перчатку, переложил свечу в правую руку. Мизинцем левой открыл рот пациентки и, крепко надавив на подбородок, осторожно высунул на свет язык девочки, зажав его между большим и указательным пальцем. Перед глазами лекаря показался толстый слой жёлтого налёта, отсутствовавший только на самом кончике языка: «Так, ещё одно подтверждение. Удивительно. Уникальный случай», – подумал он про себя. Кроме того, юноша заметил над губой девчушки признаки заживающего герпеса: «Долготекущая болезнь. Пока всё сходится до безобразия».

Кивнув, он оставил рот пациентки в покое и дал отмашку матери:

– Хорошо. Отпускайте. – Как только голова девочки оказалась на свободе, та немедленно возобновила свою возню. Кель оценивающе посмотрел на дочку Ворона и повернулся к Нине. – Итак, я близок к диагнозу, но мне нужно ещё кое-что выяснить.

– Что угодно. Лишь бы моя девочка была здорова! – Отчаянно выпалила женщина и уставилась на юношу.

Отчего Кель запнулся:

– А, э, да. В общем, я заметил, что у вашей дочери сухой кашель. Она не рассказывала вам, не чувствуется ли во рту привкус крови, особенно по время сильных приступов?

Нина бросила короткий взгляд на больную:

– Поначалу, говорила, что чувствует странный вкус на языке, словно лизнула железяку. А потом, кажется, перестала.

– Замечательно. – Пробормотал юноша под нос, и спросил, гораздо громче. – Вы накрыли её аж четырьмя одеялами. Почему?