Келльская пророчица

— Нет, — печально отвечал кузнец. — Прежней страсти как не бывало…

Все они знали почему и предпочли прекратить этот грустный разговор.

Чуть позднее Полидра принесла им перекусить, но решительно запретила даже приближаться к дому. К вечеру она заставила мужчин кипятить воду в кузнице Дарника.

— Никогда не мог взять в толк, зачем это надо, — посетовал Дарник, снимая с огня уже невесть какой по счету чайник. — Ну к чему им столько кипятка?

— Да ничего им не нужно, — ответил Белгарат. Старик развалился на охапке сучьев и внимательно изучал причудливую резьбу на новой колыбельке, которую смастерил будущий отец. — Это просто нехитрый способ занять мужиков, чтобы не путались под ногами. Некой гениальной бабе много тысяч лет тому назад пришла в голову эта идея, и женщины доселе свято соблюдают этот древний обычай. А ты кипяти воду, Дарник, кипяти! Этим ты осчастливишь женщин, тем более и не такой уж это тяжкий труд.

Луна еще не взошла, но холодный свет звезд серебрил снег — казалось, весь мир объят нежным голубоватым сиянием. Гарион никогда не видел еще такой волшебной ночи — будто, природа, затаив дыхание, напряженно чего-то ждет.

Гарион и Белгарат, заметив растущее беспокойство Дарника, предложили прогуляться на вершину холма. Они уже давно заметили, что Дарник всегда старается чем-то себя занять, борясь с волнением или тоской.

Кузнец взглянул в ночное небо.

— Правда, необыкновенная ночь? — спросил он, улыбаясь какой-то глупой блаженной улыбкой. — Думаю, я сказал бы то же самое, даже если бы дождь лил как из ведра…

— Со мной так всегда бывает, — со знанием дела заявил Гарион и тотчас же рассмеялся, выпуская изо рта клубы голубоватого пара. — Уж не знаю, подходящее ли это слово «всегда», но дважды это со мною было, точно говорю. И я вполне тебя понимаю. — Он поглядел на домик, с вершины кажущийся совсем крошечным. — Что-то тут слишком уж тихо, а?

— И ветра совсем нет, — согласился Дарник. — А снег съедает все звуки. — Он склонил голову к плечу, напряженно прислушиваясь. — Да, теперь и мне кажется, что ночь чересчур тиха — да и звезды какие-то слишком яркие… Полагаю, всему этому есть вполне прозаичное объяснение.

Белгарат улыбнулся:

— Друзья мои, вы оба безнадежные реалисты! В вас ни на грош романтики! Неужели вам в голову не приходит, что ночь эта и в самом деле особенная?

Гарион и Дарник недоуменно взглянули на старика.

— А вы остановитесь на секунду и вдумайтесь, — предложил им волшебник. — Пол почти всю жизнь посвятила воспитанию чужих детей. Наблюдая за этим, я испытывал затаенную боль всякий раз, когда она брала на руки чужое дитя. Этой ночью все переменится — так разве ночь эта и вправду не особенная? Нынче у Полгары появится собственное, родное дитятко. Для вселенной это, возможно, и не ахти какое событие, но вот для нас — очень важное.

— И вправду, — горячо согласился Дарник, но тотчас же впал в задумчивость. — Знаешь, Белгарат, я в последнее время кое над чем размышляю.

— Да, я в курсе.

— Не кажется ли вам, что мы все возвращаемся к тому, с чего начинали? Разумеется, дважды в одну реку не войдешь и различия, безусловно, есть, но все на удивление знакомо…

— А ведь и я думал о том же самом! — подхватил Гарион. — И меня не покидает все то же странное ощущение, что все это уже было.

— Ничего нет естественнее возвращения домой для тех, кто долго странствовал, — пожал плечами Белгарат, поддавая носком башмака снежный ком.

— Сдается мне, не так все просто, дедушка.

— И мне так кажется, — согласился Дарник. — По-моему, все гораздо сложнее и важнее.

Белгарат нахмурился и надолго умолк, размышляя.

— А ведь и я согласен с вами, — признался он. — Эх, жаль, нет здесь Белдина! Он бы все растолковал нам за одну минуту. Разумеется, никто из нас ни черта бы не понял, но он все равно объяснил бы. — Старик поскреб бороду. — Впрочем, кажется, и я нашел объяснение.

— Ну же, не томи! — взмолился Дарник.

— Мы с Гарионом обсудили этот вопрос примерно год тому назад. Тогда он заметил, что события повторяются вновь и вновь, раз за разом. Ты, наверное, слышал этот наш разговор.

Дарник кивнул.

— И тогда мы решили — виной всему этому произошедший некогда раскол вселенной, который не позволяет наступить будущему.

— Пожалуй, это не лишено смысла.

— Но вот теперь все переменилось. Цирадис сделала свой выбор, и последствия катастрофы постепенно сглаживаются. Теперь будущее может наступить.

— Тогда почему же все возвращается к истокам? — спросил Гарион.

— Но это же совершенно логично, Гарион, — серьезно заговорил Дарник. — Когда ты что-то начинаешь, то ведь начинаешь с начала, а не с конца, правда?

— Давайте этим и ограничимся, — предложил Белгарат. — Некогда жизнь остановилась. Теперь она продолжается. Все получили то, что заслужили. Мы с вами получили каждый свою награду, а наши противники жестоко наказаны. Это лишний раз доказывает, что мы не ошиблись в выборе пути.

Гарион вдруг громко рассмеялся.

— Что ж тут смешного? — изумился Дарник.