Келси Мёрфи и охота за Сердцем Дану

Павел расспрашивал и расспрашивал – о так называемых друзьях, которых она завела в Академии за последние восемь недель. Как их зовут? Не разболтала ли она что-нибудь, что могло помешать выполнению задания? Есть ли вероятность, что они попали в ловушку?..

Лексис была лидером этой фианны, а не Павел – и она напомнила ему об этом.

Своппи сказал, что Павел всё время был раздражён. Ему приходилось сидеть в укрытии: он не мог выйти наружу из-за своих слишком заметных крыльев. Павел ни разу не летал. Вообще ни разу. И не менял лёд.

Теперь, закованная в эти обсидиановые наручники, Лексис начинала понимать ледяную фею. Чем дольше они оставались на ней и чем сильнее обсидиан подавлял её способности, тем злее она становилась.

Больше всего Лексис беспокоилась о фальшивой ветви, но её тревоги оказались напрасными. Когда миниатюрная охранница сняла с неё амулет, она бросила его на стол, даже не осмотрев толком.

Советники так и сказали Лексис: «Ветвь не обязана быть идеально похожей. Верховный Страж будет слишком занят Провозглашением, чтобы идти в тюрьму и проверять её подлинность».

Они оказались во всём правы. Их инструкции были безупречны. Слишком безупречны. Вскоре была отправлена записка, извещающая Верховного Стража об окончании поисков.

Всё это время охранница продолжала болтать без умолку, а Своппи был слишком вежлив, чтобы заставить её замолчать.

Своппи выдавал себя за солдата из числа Коней. Иными словами, он был на два фута выше своего обычного роста и почти целиком состоял из мышц. Его тело украшали бесчисленные татуировки в виде переплетающихся концентрических кругов.

Он положил большую тяжёлую руку на плечо Лексис, ободряя её. Слишком навязчиво ободряя… Лексис отпихнула бы его, но тут охранница подошла к ним с ключом, чтобы открыть дверь.

За этой дверью находились камеры и фианна из Земель Зимы, которую им надо было освободить.

– Ты участвуешь в завтрашнем параде? – спросила охранница у Своппи, звеня ключами.

– Да! А сегодня я иду на бал! – воскликнул он чрезмерно восторженно.

Этот разговор нужно было прервать. Лексис наступила ему на ногу. Своппи бросил на неё быстрый взгляд, как бы говоря: «Что? Всё идёт хорошо», но это только усилило её беспокойство.

– Вы, солдаты, отлично устроились. Я всегда хотела поступить в Академию, но так и не смогла пройти Скачущий мост.

Она хмуро посмотрела на Лексис и сказала с искренним недоумением:

– И подумать только, ты отдала всё это ради какой-то ветви.

– Надо же… – пробурчала Лексис, стараясь не думать ни о чём, кроме двери, в которую им нужно было войти.

Около двадцати охранников прошли мимо стойки, направляясь на смену. На прошлой неделе Своппи часами наблюдал за тюрьмой. Охранники входили по одному, отмечаясь в камере распознавания лиц. По расчётам Своппи, на всех уйдёт пять минут.

Пять минут – когда в тюрьме не будет (или будет совсем мало) охраны на этажах, где находятся камеры. Пять минут, чтобы освободить зимнюю фианну и сбежать.

Лексис подалась вперёд, собираясь идти. Пройдя через дверь, охранница сказала Своппи:

– Я её отведу. Иди, развлекайся на балу.

Лексис затаила дыхание, надеясь, что Своппи справится с этой проблемой сам. Если бы она оглянулась, охранница поняла бы, что что-то не так. Если бы она оглянулась, то увидела бы на лице Своппи то самое выражение.

То самое, которое Лексис уже видела по дороге в тюрьму, когда волосатая женщина с носом грызуна и кудрявыми усиками угостила его сладким пирогом, и он случайно превратился в зеленоволосого, зеленоглазого и бледнокожего себя самого.

То самое, когда он сказал ей, что считает летний народ милым, и поинтересовался, почему Лето и Зима вообще воюют.

Всё это значило, что Свопс недостаточно хорош, чтобы справиться с заданием.

Однако Своппи никогда не подводил Лексис. Она услышала тихий щелчок и, обернувшись, увидела, как охранница обмякла в объятиях перевёртыша, крепко уснув и издавая мурлыкающие звуки.

– Надеюсь, у неё не останется синяков, – виновато сказал Своппи, подхватывая девушку на руки и запихивая в шкаф с зелёной тюремной одеждой.

Затем он закрыл дверь, погнув ручку, чтобы её было труднее повернуть.

Когда перевёртыш вновь повернулся к Лексис, он выглядел уже совершенно иначе. Ну… не совершенно. Он стал точной копией миниатюрной охранницы: каштановые волосы, собранные в тугой пучок, глубоко посаженные карие глаза и впалые щёки.

Подмигнув Лексис, он зазвенел ключами на кольце.

– Легко и просто.

Пройдя через следующую тяжёлую дверь, Лексис задохнулась от вида и запаха подземелья-пещеры. Словно гробница, высеченная в центре чёрного базальтового острова, на котором стоял Летний город.

На каждом этаже по кругу располагались камеры, в которых держали узников. Назвать это место мрачным было бы слишком мягко. Скрипучая металлическая лестница вилась вдоль чёрных стен, спиралью уходя вниз – вглубь полого чёрного цилиндра, который являла собой тюрьма. С лестничных площадок можно было выйти на галереи-балконы, огибающие камеры, – и смертельно опасные, если сверзиться за перила.