Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

Это утверждение касается полевых работ и, с некоторыми оговорками, – животноводства, но не обработки сельскохозяйственного сырья. В своей основе это промышленная деятельность, поэтому технический прогресс, связанный с расширением масштабов производства, начавшийся в XIX веке, был для нее выгоден. Внедрение машин на паровом двигателе позволяло сокращать затраты, а в некоторых случаях, например в виноделии или в получении шелка-сырца, – повышать качество конечного продукта. Однако для этого требовались глубокие изменения в институтах, лежавших в основе организации мирового сельского хозяйства. Лишь небольшое число хозяйств имело достаточный объем производства, чтобы прибыльно применять современные машины. К ним относились сахарные плантации на Кубе – их владельцы в ряде случаев проводили внутреннюю железную дорогу, чтобы обеспечить быструю перевозку тростника, который необходимо давить в течение нескольких часов после сбора (Dye 1998). В XIX веке владельцы элитных виноградников в Бордо вкладывали деньги в собственные винодельные заводы, нанимая их бывших владельцев в качестве работников с высокооплачиваемым долгосрочным контрактом (Simpson 2012). Они считали, что необходимо контролировать все стадии процесса производства, чтобы производить вино высшего сорта. Все это, однако, были исключения из правила: в подавляющем большинстве случаев экономия на масштабах обработки не перевешивала транзакционные издержки, связанные с высокой концентрацией, и потери от слабого надзора. Минимальный объем продукции, необходимый для механической обработки, достигался либо с помощью покупки подлежащего переработке сырья на рынке, вместо его производства собственными силами (к примеру, покупка вина вместо винограда), либо путем создания производственных кооперативов.

Приобретение сырья на рынке – это идеальный выход, если его качество легко оценить до обработки. В Европе земледельцы отправляли зерновые на рынок и пользовались чужими мельницами для своего потребления начиная со Средних веков. В случае со скоропортящимися продуктами такой вариант не подходит из-за проблем с координацией. К примеру, для производства хорошего масла или вина высокое качество молока или винограда обязательно, однако оценить его заранее очень трудно и на это уходит слишком много времени – так было и в те времена, и сейчас. С другой стороны, чтобы получить молоко или виноград высшего сорта, нужно вложить инвестиции (например, закупить породистое стадо), а на них земледелец пойдет только в случае, если обрабатывающая фирма даст гарантии, что при покупке признает за продуктом высшее качество. Решить эту проблему можно, если между фермером и обрабатывающей фирмой заключен долгосрочный контракт, по условиям которого фирма обязуется приобрести всю продукцию, но только в том случае, если она соответствует некоему заранее установленному минимальному стандарту качества, а также обязуется предоставлять технические консультации, зерно и т. д. Подобные контракты распространились во многих развитых странах: в 2007 году на их долю приходилась примерно одна шестая всех контрактов в Соединенных Штатах. Однако это решение сопряжено со значительными транзакционными издержками и требует эффективной судебной системы для разрешения споров. Кроме того, фермер может опасаться монопсонии, то есть монополии одного покупателя (см. параграф «Мягкое государство» ниже). А потому самым распространенным способом решить проблему координации было создание фермерских кооперативов.