Кентуки

А вот и контакты Клауса, скрупулезно записанные в столбик. Когда Эмилия дошла до номера его телефона, она уже твердо знала, что немедленно сделает, ведь спокойно ждать, пока случится несчастье, было не в ее правилах, она и сына такого сумела вырастить только благодаря тому, что никогда не сидела сложа руки. Эмилия пошла за своим телефоном, набрала номер Клауса и написала ему эсэмэску на испанском:

Я знаю, что ты таскаешь деньги у Евы из кошелька.

И только отправив, сообразила, что когда оно дойдет до Клауса, тот узнает номер ее телефона.

Эмилия сразу вспомнила Инес, которая утверждала, что завести у себя кентуки – все равно что открыть двери своего дома совершенно незнакомому человеку, и впервые осознала, насколько реальна такая опасность. Когда телефон звякнул, уведомляя о получении нового сообщения, Эмилию от ужаса прошиб озноб, и она вскочила со стула. Неужели она и вправду получит ответ от этого огромного немца? Эмилия подумала о покойном муже, хотя сама не поняла почему. Потом набралась храбрости и протянула руку к мобильнику. Сообщение гласило:

Таков договор. Она платит мне 50 евро в неделю за мои немалые сексуальные услуги. Хочешь – присоединяйся к нам.

Его английский она разобрала без труда, и от негодования у нее на несколько секунд перехватило дыхание. Потом зазвонил телефон – ее собственный телефон в ее собственных руках. Высветился номер Клауса. Она знала, что если не ответит, то скоро включится автоответчик. И вообразила, как Клаус вот-вот услышит ее испанский язык, вернее, перуанский вариант испанского, – извинения, произнесенные голосом уже немолодой женщины, и обещание перезвонить позднее. Она стояла спиной к монитору и не решалась обернуться. Возможно, Клаус сейчас там – и смотрит на нее. Он мог уже вытащить крольчиху с лежанки, пока Эмилия дрожала от страха, пытаясь снова и снова без очков прочитать сообщение. В конце концов, мог доставить себе такое удовольствие – сунуть ее под струю воды на кухне или даже выкинуть в окно. А вдруг она там уже умерла, но сама пока еще не узнала об этом? Эмилия положила телефон на стол, набралась храбрости и обернулась: горизонтальная картинка на экране оставалась неподвижной. Эмилия подождала еще немного, желая убедиться, что Клауса рядом нет. Надо было успокоиться. Она вдохнула побольше воздуху и стала смотреть. Уже не было слышно звука телевизора, и вообще в квартире царила полная тишина. Пожалуй, Клаус был слишком труслив для решительных действий. Если он что-то сотворит с кентуки, девушка ему это просто так не спустит, возникнут проблемы. Со своего места крольчиха не могла увидеть сразу и всю гостиную и кухню, но ей показалось, что дома никого нет. Во всяком случае, сумки, с которой обычно приходил Клаус и которую он бросал у двери, сейчас там точно не было. Эмилия с облегчением вздохнула. Но тут она заметила это. На зеркале в гостиной появилась надпись, сделанная красной губной помадой Евы – да еще на такой высоте, на какой ее мог бы оставить кентуки, хотя на самом деле ни один кентуки ничего написать на зеркале, разумеется, не мог: “Сука!”

Почерк был ужасный. Написано было по-английски, и Эмилия задалась вопросом, а сумеет ли Ева это слово понять. И хотя до возвращения девушки оставалось почти двадцать минут, Эмилия знала: как ни старайся, подняться и выбраться самостоятельно ей не удастся. А значит, не удастся и стереть надпись.

Когда Ева вошла в квартиру и поставила вещи на стол, она сразу увидела на полу открытый и раздавленный тюбик помады.

“Что тут произошло?” – спросила она.

Еве хотелось, чтобы ее голос звучал строго, ведь она была по-настоящему рассержена. Потом девушка подошла к корзинке и увидела надпись на зеркале. Неужели она и вправду подумала, что уложенный спать кентуки способен сотворить такое? Тут уж Эмилии и вправду захотелось написать Еве, захотелось крикнуть: “Это не я! Пора выгнать этого мужчину из дому!”

“Кто это сделал?”

Эмилия заставила колеса кентуки крутиться, ей казалось, что, если ее достанут с лежанки и если она начнет двигаться, можно будет найти какой-нибудь способ для объяснения. Но Ева, судя по всему, разгневалась не на шутку. Она вытерла специальным раствором зеркало и швырнула губную помаду в мусорное ведро. Потом села перед телевизором, и теперешняя ее поза очень напоминала позу Клауса, что Эмилия восприняла как вызов. Девушка нагнулась, взяла банку пива, стоявшую рядом с диваном, и допила то, что там оставалось, с тревогой поглядывая на кентуки. Но вскоре снова встала, направилась прямо к крольчихе, схватила ее и понесла в ванную. Ну и что будет дальше? Эмилия никогда не видела ванной Евы и, сидя у себя в Лиме перед экраном, почувствовала что-то среднее между страхом и неудержимым любопытством. Ева посадила ее в ванну, сказала напоследок что-то злое и, прежде чем выйти, погасила свет. А потом еще и заперла дверь.