Керченская катастрофа 1942

17 мая группа фашистских танков с автоматчиками снова прорвалась в район Маяк и Жуковка. Целый день здесь шел неравный кровопролитный бой. Враг засыпал позиции обороняющихся снарядами и минами. Единственным эффективным средством, оставшимся в руках советского командования в этом районе, была зенитная артиллерия. Первое время зенитчики прикрывали переправу от вражеских самолетов, позже из-за недостатка боеприпасов и особенно из-за угрозы со стороны наземного противника стали стрелять только по атакующим танкам и пехоте. Около пос. Маяк и Маяк Еникальский оборону держали батареи 571-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона. Командир дивизиона старший лейтенант Клочков все оставшиеся зенитные орудия рассредоточил на танкоопасных направлениях, использовал счетверенные пулеметные установки, организовал группу под руководством начальника связи дивизиона старшего лейтенанта Киселева, которая собирала и доставляла к орудиям боеприпасы и оружие. Этой группе под развалинами пристани Еникале удалось собрать 160 выстрелов к 76-мм зенитным орудиям и 900 выстрелов к 37-мм зенитным автоматическим пушкам. Благодаря этому боезапасу дивизион успешно вел боевые действия 16 и 17 мая. За эти дни зенитчики дивизиона подбили и уничтожили 9 танков и 3 бронемашины врага. Стрельба была настолько интенсивной, что стволы орудий не выдерживали и выходили из строя. Личный состав дивизиона (кроме орудийных расчетов) действовал и в качестве пехоты. В составе сводных отрядов, где главным образом были пограничники и воины 276-го стрелкового полка НКВД, они неоднократно ходили в контратаки[110]. В этом документе не говорится, но боеприпасы около пристани Еникале были привезены явно с таманского берега уже во время переправы, о чем говорилось раньше. Значит, эта забота снабженцев не пропала даром.

Но все же к исходу 17 мая враг захватил побережье в районе Жуковка, Маяк. Архивные документы свидетельствуют: отдельные группы обороняющихся, используя складки местности, развалины домов, продолжали оказывать яростное сопротивление врагу. Вот выписка из рапорта военного комиссара 1-го дивизиона 638-го зенитного полка старшего политрука Хомко П. А.: "17 мая к 13.00 мы из-за сильного артобстрела и больших потерь вынуждены были оставить гору Хронева и отойти на Маяк. Во время отхода я увидел у пос. Маяк 11-ю батарею и бойцов второй батареи Смирнова, Артамонова, Соловьева, Манойло, Гормана, командира 1-й батареи старшего лейтенанта Дружинина, старшину Иванова, старшего политрука Маякова и младшего политрука Пикуса. Все они ремонтировали пушку и хотели ее выкатить на открытую позицию. В связи с тем, что пехота и танки противника наседали, я приказал командиру 11-й батареи дать им исправную пушку. Выкатив эту пушку на огневую позицию, расчет под командой младшего лейтенанта Худякова уничтожил 3 танка и до роты пехоты. Расстреляв все боеприпасы, они вместе с пушкой вернулись на огневую позицию 11-й батареи. Отсюда Худяков и наводчик 2-й батареи Манойло выпустил по пехоте противника еще 30 снарядов. На батарее оставалось только 9 бронебойных снарядов. Примерно в 18.00 появились танки, и бойцы открыли огонь. Во время стрельбы по танкам был убит младший лейтенант Худяков и несколько человек из расчета ранены. Личный состав батареи отошел к морю. На оборонительной позиции остался только я, Дружинин, Маяков, Пикус и Иванов. Пехоты нашей около нас не было. Мы из-за небольшого каменного забора открыли огонь по щелям танков из винтовок… Заметив нас, танки открыли по забору огонь из пулеметов. Одна из пуль попала в бутылку с горючей смесью, которую держал младший политрук Пикус, огонь опалил ему лицо и голову, Пикус вышел из строя. У нас было еще 8 бутылок, мы решили подпустить ближе танки и поджечь их. У одного из танков приоткрылся люк, оттуда показался немецкий офицер с желтым флажком. Я тщательно прицелился и выстрелил, офицер мертвым повис на броне танка. Танки снова открыли огонь из орудий и пулеметов. Они обошли нас с флангов и заняли позицию у самого моря. Это было примерно в 19 часов. Мы пытались пробиться в Еникале, но танки стояли у обрыва и вместе с автоматчиками обстреливали все подступы к морю. Ночью мы вышли на берег, нашли там плот и через два часа были уже на косе Чушка".[111]