Керченская катастрофа 1942

К исходу 17 мая Военный совет Крымского фронта вместе с оперативной группой штаба с разрешения Ставки переправился через пролив. На Таманском полуострове в Кардоне Ильича был развернут командный пункт[112]. В одном из немецких журналов того времени я видел аэроснимок восточной оконечности Керченского полуострова. По дорогам к пристаням (местам погрузки) здесь образовались многокилометровые очереди-хвосты. Они занимали не только дороги в несколько рядов, но и соседние поля, огороды, пустыри. С большой высоты эти "хвосты" напоминали севший черный пчелиный рой. Автомашин и другой техники здесь было так много, что после налетов вражеской авиации происходили сильные пожары, которые охватывали целые районы скопившейся техники. Понимая, что все это богатство попадет в руки врага, некоторые ответственные работники пытались уничтожить все ценное. Штабы, учреждения жгли в первую очередь все документы. Один из участников тех событий мне рассказывал, что в гуще машин застряли транспорты финансового отдела и банка Крымского фронта. С приближением врага к переправам финансисты стали жечь бумажные ассигнации, привлекая для этого других военнослужащих. Пробовали из денег разжигать костры, но деньги в толстых пачках не горели. Приходилось их распечатывать, на что уходило много времени.

17 мая противник стал теснить наши войска, и на участке Аджимушкай, Колонка пришлось взорвать бронепоезд № 74… Обороняющиеся сводные группы 44-й армии стали отходить в район Капканы, Еникале. В ночь на 18 мая эвакуация из района завода Войкова прекратилась ввиду того, что враг захватил высоты, господствующие над пристанью. Управление 44-й армии в количестве 19-и человек во главе с генералом-майором Черняк С. И. эвакуировалось на Тамань.[113] Что же касается отряда полковника Ягунова П. М., обороняющего район поселка Аджимушкай, то он оказался в кольце вражеского окружения. Бывший командующий Крымским фронтом Козлов Д. Т. в мае 1967 г. мне писал: "Полковник Ягунов честно выполнил приказ, обороняя район Аджимушкая. Он не имел приказа на отход, а на выход из окружения у него едва ли были силы, так как он не имел ни пушек, ни танков. Связь с Ягуновым была прервана и восстановить ее не удалось, несмотря на попытки арьергарда 51-й армии прорваться к окруженным"[114].

С 18 мая эвакуацию трудно было проводить в светлое время, ибо переправочные средства подвергались не только артиллерийскому и минометному, но и оружейно-пулеметному огню противника. Днем 18 мая Козлов Д. Т. решительно потребовал от Фролова А. С. закончить переправу в ночь на 19 мая. С этой целью он приказал начальнику КВМБ немедленно выехать в Еникале и с наступлением темноты направить все наличные плавательные средства. Фролов А. С. стал возражать, ссылаясь на невозможность руководить переправой с пристаней Еникале. Этот спор в конце концов решил Мехлис, с которым через пролив поддерживалась радиосвязь: "Фролову организовать эвакуацию войск из любого места, обеспечивающего руководство переправой".[115] Как видим, представитель Ставки на этот раз поддержал Фролова А. С.