Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года " Кёр-оглы")

Кероглу знал Араб-Рейхана. Хоть им и не приходилось сталкиваться лицом к лицу, но слышать о нем ему не раз доводилось. Знал, что это могучий и не ведавший страха пехлеван.

Видит он, если спуститься в горный проход, там не пробьешься, — негде развернуться. А другой дороги нет. Хлестнул коня и подъехал к самому краю скалы. Видит, нет, и отсюда проехать нельзя. Под ним ущелье, — дна не видать, а шириной шагов в пятнадцать-двадцать. И он задумался, что делать, как быть?

Араб-Рейхан прекрасно знал все это. Преградив, горный проход, он спокойно сидел и ждал — ведь через ущелье не перескочишь. Придется Кероглу спуститься вниз, а не осмелится на это, пусть остается на скале и умирает с голоду.

Кероглу одиноко высился на скале. Вспомнил он Ченлибель, своих удальцов. И захотелось ему, чтобы в эту горькую минуту были они возле него. Смотрит — со стороны Ченлибеля тянется вереница журавлей. При виде их сердце Кероглу сжалось, взял он саз и послушаем, что спел:

О, в небе летящий клин журавлей,
Мое племя родное на месте?
Журавли, вы один другого белей.
Мое племя родное на месте?

Шла беседа и саз звенел в темноте.

Плыли легкие гуси по белой воде.
И желанные сердцу девушки те,
Что пели со мною, — на месте? —

Те, которых я выбрал и полюбил,

Чей дружеский голос меня будил,
Опора моя, с кем я рядом был —
Игиды-герои — на месте?

Края, где ловил торгашей в ночи,

И одевался в их кумачи,
Краса Ченлибеля, вершина, ключи
С водой голубою — на месте?

И девушки, что, как сиянье дня,

Шутили, смеялись, встречали меня
И крепко держали поводья коня
Умелой рукою — на месте?

Те, с кем я бок-о-бок сражался, кипел,

С кем я добиваться победы умел.
Соратники славных воинственных дел,
Зачинщики боя — на месте?

Всю жизнь Кероглу ненавидел обман.

Душа моя плачет, аман, аман!..
Мой брат Демирчи и Дели-Гасан
За дальней горою — на месте?

Думал, думал Кероглу и решил: единственный путь для него — через ущелье. Вниз не спустишься. Надо испытать судьбу — собьет он журавля, вожака стаи — Гырат перескочит через бездну, если же нет, — придется искать другой выход.

Кероглу вложил стрелу, натянул тетиву. Едва лишь стрела вылетела из лука, как тут же журавль-вожак, кувыркаясь, упал к ногам Кероглу. Отлегло у него от сердца. Вынул он пучок журавлиных перьев и воткнул их в папаху Эйваза. Сел Кероглу на коня, усадил Эйваза позади, крепко-накрепко привязал его к себе и дал Гырату разбежаться.

Когда Кероглу пел песню журавлям, Араб-Рейхан внимал и ухмылялся. Он решил, что Кероглу пришел конец. Вдруг смотрит, тот скачет на коне у самого края бездны.

— Эй, вы, будьте наготове! — крикнул Араб-Рейхан своим людям. — Кажется, он собирается улизнуть от нас.

В это время раздался голос Кероглу. Смотрят, обмял он шею коня и поет:

Злой недруг сзади, бездна — впереди.
Меня ты в Ченлибель умчи, Гырат!
Я на тебя надеюсь, выручай,
Меня ты в Ченлибель умчи, Гырат!

Там ждут друзья и там рокочет саз,

Поет весна, не пряча светлых глаз.
На крупе у тебя сидит Эйваз,
Меня ты в Ченлибель умчи, Гырат!

Труд Кероглу не пропадет вовек —

Пусть кровью захлебнутся хан и бек.
Перелети — да будет быстрым бег!
Меня ты в Ченлибель умчи, Гырат!

— Он или настоящий удалец, или безумец. Да разве может конь перескочить через такую бездну? И еще с двумя седоками на спине?

Кероглу еще раз заставил Гырата разбежаться. Тогда Араб-Рейхан крикнул:

— Если сумеет он перескочить через эту бездну, не подниму я больше на него меча!

Все так и впились глазами в Кероглу. Он поднялся на самую вершину. И у края ущелья так хлестнул коня, что, казалось, в небе сверкнула молния. Гырат, подобрав ноги, полетел соколом и опустился по ту сторону ущелья. И прыгнул он так, что папаха и та не шевельнулась на голове Кероглу.

Гырат передохнул и помчался по дороге.

Посмотрел Кероглу на коня, обернулся, посмотрел через какую бездну они перемахнули и пропел: