Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года " Кёр-оглы")

Я полчища большие приведу,
Бросай товары, уходи, купец.
Я тысячью уловок проведу,
Бросай товары, уходи, купец.

От устали не сможешь встать и лечь.

А если я стальной достану меч,
То кровь твоя потоком будет течь.
Бросай товары, уходи, купец.

Смотри, смотри, Ахмед-таджирбаши,

Себя упрямством жизни не лиши.
Пока я тих, скажу от всей души:
Бросай товары, уходи, купец.

С вершины я обрушусь как пурга,

И голову сверну я у врага.
Коль жизнь тебе взаправду дорога, —
Бросай товары, уходи, купец.

Я Кероглу, я лев, я злей огня,

Нет, я не меч, не тронет ржа меня.
Стою, своим словам не изменя:
Бросай, товары, уходи, купец.

Видит Ахмед-таджирбаши, что игра проиграна. Кероглу загнал их в такой тупик, что если и начать бой, полягут все. Да и товаров не вернешь. Пустившись на хитрость, он сказал:

— Да ослепнет мать моя! В детстве один раз она пустила меня босиком по земле. Вот почему глаза у меня не такие уж острые. Иначе отличил бы я бурку от орла. Теперь, Кероглу, как говорится, дело прошлое и былью поросло, случившемуся не помочь. Ты одолел меня. Но ведь караван этот не мой, а тогатского Хасан-паши. С пустыми руками я не осмелюсь показаться ему на глаза. Раз ты захватил товары, забирай и нас. Я останусь при тебе. От этого тебе только польза, а убытку от мае не будет.

— Товары-то я заберу, — ответил Кероглу. — Пока я жив, не позволю, чтобы хотя бы один аршин бязи с этой стороны Гафа попал на ту. Что ж, а если проситесь взять вас в Ченлибель, я — мужчина: гость мне дороже глаза. Пойдемте!

Ахмед-таджирбаши с верблюдами, мулами, слугами, погонщиками пошел впереди Кероглу. Пришли они все в Ченлибель.

Как только добрались они туда, собрались все удальцы. Захотели они узнать, что произошло. Ахмед-таджирбаши сам рассказал, как Кероглу хитростью завлек их и воздал хвалу его уму и отваге. Кероглу сказал Ахмеду-таджирбаши:

— Ахмед-таджирбаши, теперь вы мои гости. Требуйте всего, чего пожелаете, все будет к вашим услугам. Увидите вы тогда, где лучше — у Хасан-паши или у Кероглу.

А Ахмеду-таджирбаши только того и было нужно.

— Кероглу, — сказал он, — если ты так уж хочешь уважить нас, то выполни нашу просьбу. На равнинах Баязида водятся великолепные джейраны, — прикажи, пусть их подстрелят, привезут, и ты угостишь нас шашлыком!

— Ахмед-таджирбаши, — ответил Кероглу, — я думал, что ты попросишь у меня что-нибудь более ценное. Шашлык из джейрана — дело пустяковое. Даю слово угостить вас.

Не успел Кероглу сказать это, как Эйваз вышел вперед и сказал:

— Кероглу, разреши, я отправлюсь за джейранами для наших гостей.

Кероглу согласился.

— Ладно. Возьми с собой Алайпозана и Тохмагвурана и возвращайтесь поскорее.

Эйваз поспешно оделся, вооружился и, взяв с собой Алайпозана и Тохмагвурана, хотел было выехать. Но тут все удальцы и женщины напали на Кероглу:

— Зачем ты, ради шашлыка из джейрана, посылаешь их в столь далекий путь? Поедут, да как бы чего не случилось?

Кероглу поднялся и сказал удальцам:

— Слово Кероглу неизменно. Не поедут они, поеду я сам. Знаете ведь, что изменить слову, данному гостю, не в моем характере.

Видят женщины и удальцы, что Кероглу не переспоришь и что он не изменит своему слову. Волей-неволей пришлось им согласиться. Когда Эйваз и его спутники сели на коней, Кероглу взял саз и запел:

Эйваз, следи ты за конем —
Трудны дороги Баязида.
Там перепутья, ночью, днем.
Трудны дороги Баязида.

Алайпозан врагов стреножит,

Тохмагвуран их уничтожит
Но конь разбить подковы может,
Трудны дороги Баязида.

Красив он с виду, мирен с виду,

Орлы на скалах Баязида.
Он на крутых горах раскидан,
Трудны дороги Баязида.

Люблю отважных пехлеванов,

Что в грозных сечах неустанны.
Но помни: вьюжны и туманны,
Трудны дороги Баязида.

Я Кероглу, мне ямы рыли,

Не раз от стужи раны ныли…
Усейте трупами, чтоб были
Трудны дороги Баязида.

Эйваз, Алайпозан, Тохмагвуран распрощались с Кероглу, удальцами, женщинами и хотели уже ехать, как Нигяр-ханум спросила:

— Скажи, Эйваз, когда ждать вас? Сколько дней быть вам в пути?