Кесарь (СИ)

Постепенно я погрузился в текущие дела, готовясь к будущему походу – переключившись с пистолей на кирасу, с кирасы на прочую броню, затем на клинки и Хунда, а потом и запасную кобылу-Зайку. За этими повседневными делами я не сразу обратил внимание, что начало смеркаться, разгорелись костры, аппетитно потянуло солдатским кулешем.

Хорошо, когда есть надежные и исполнительные заместители, на которых можно переложить ответственность за подготовку воинов к выходу, не чувствую при этом никаких угрызений совести и страхов. Кстати, о нем…

- Все готово, Себастьян. Люди собраны, лошади, оружие и броня – все проверено. Также я приказал им лечь пораньше, пусть наберутся сил!

Белоглазый Тапани предстал передо мной в прекрасном расположении духа.

- Это хорошо. Молодец. – улыбнулся я. – Джок не проснулся?

- Спит мертвецким сном.

- Пусть отдыхает… Если повезет, успеем уйти без объяснений! Иначе может и покалечить…

Тапани коротко хохотнул над шуткой, после чего неожиданно серьезно произнес:

- Мы не подведем, Себастьян.

- Я знаю.

Я действительно это знаю…

Глава 17.

«Vae victis»

Бренн Галльский.

Александр Юзеф Лисовский – литовский дворянин без грамма чести. Этот выродок с ежом на гербе предавал равно также легко, как и дышал, а его фамилия стала синонимом терминам «палач» и «каратель»…

Его карьера стартовала в войске валашского господаря Михая Храброго, но сразу же после вторжения войск Речи Посполитой в Валахию в 1600 году, он перешел на сторону врага. Натура предателя берет свое и далее: послужив литовскому каштеляну Янушу Раздзивиллу, Лисовский активно участвует в Рокоше, используя его для бесчисленных грабежей и убийств – за что и объявлен в Польше вне закона. Но Юзеф нисколько не растерялся – ведь грабить можно было везде! Особенно у соседей, на чьей земле находилась развернулась Смута... Собрав сброд таких же выродков, как и он сам, Лисовский направился на службу к Лжедмитрию Второму.

Воины Лисовского… Хотя какие воины? Отпетые душегубы, тати, разбойники, грабители, насильники и убийцы – вот называют его "Батько Лисовчик", а сами прослыли «лисовчиками». Но произведенный в полковники Юзеф хорошо понимает, кого ведет за собой – потому он крайне суров со своим сбродом, а любое неподчинение, словом или делом, карает смертью. Удивительно – но его отряды хорошо спаяны, в них царит железная дисциплина и даже взаимовыручка! А благодаря скорости и скрытности передвижений (чтобы сберечь их втайне, лисовчики не щадят никого из встреченных ими путников) банды Лисовского порой побеждают даже более сильного врага, внезапно атаковав! Александр Юзев не признает обозы, пушки и тяжелую амуницию, и его легкая кавалерия способна на фантастические марш-броски. А тактика партизанских боевых действий, с внезапными налетами на противника и столь же быстрым отходом в случае неудачи, вселяет ужас в обозников и простых крестьян... В тоже время лисовчики неохотно вступают в открытый бой с полноценным войском (готовым к схватке) – зато они весьма преуспели в грабеже городов и монастырей, да «битвах» с крестьянами.

На Руси отряды Юзефа пополнились остатками самых отмороженных, недобитых болотниковцев да воровскими казаками всех мастей – зачастую простыми разбойниками. После резни в Угличе, где только из-за предательства враг и зашел в город, Лисовский занял в Суздаль, где и был блокирован отрядами Скопина-Шуйского. Но блокирован – вовсе не значит, что осажден…

Остается добавить, что люди, знающие Юзефа лично или ставшие свидетелями его злодеяний, отмечают особую жестокость литовца, не дающего пощады ни женщинам, ни детям, и оставляющего после себя выжженную пустыню…

Так вот, окрестности Суздаля, коими мы следовали к древнему городу, некогда бывшему столицей Ростово-Суздальского княжества, как раз напоминают пустыню. Пустыню после эпидемии чумы – сплошные пепелища, да вмерзшие в снег обезображенные трупы, поклеванные вороньем да порванные лесным зверьем, в основном волками… Последние настолько уже обнаглели, что не сразу покидали пепелища при нашем появлении, а реагировали только на выстрелы… Признать жертв лисовчиков по полу уже невозможно, только по размерам останков можно предположить, был ли это взрослый мужчина, женщина или подросток, ребенок… Но лучше в них не всматриваться – иначе недолго и с ума сойти.

…Сама Суздаль встретила нас оглушительной тишиной. Вот правда, при приближении к городу первым возникло ощущение, что он просто мертв. Те же пожарища, черные пепелища на посаде, наглухо закрытые ворота – и практически сплошное безмолвие. Ни людских голосов, ни лая собак, ни рева каких животных… Только огромная стая ворон взлетела над небольшим деревянным кремлем, когда из надвратной башни вдруг ударила пушка, пославшая в сторону моих рейтар, неосторожно приблизившихся к крепости, первое ядро!

- Назад, все назад! Лагерь разбиваем!!!

- У них же вроде бы нет пушек…

Тапани, замерший за моим правым плечом, кажется неприятно удивленным.