Кэш

В списке «Финансов» была и графа, обозначенная почему-то словом «Метки», содержавшая информацию о происхождении капиталов и роде деятельности фигурантов. Причем не словами, а значками. Значок «серп и молот» означал «красный директор». Их осталось немного – тех, кто в 90-е приватизировал свой завод и не распродал оборудование и цеха, а сумел удачно вписать его в новую российскую экономику. «0» значил, что бизнес начат с нуля. Больше всего здесь было финансистов и инвестиционных банкиров, создателей розничных торговых сетей вроде «Пятерочки» или «Перекрестка», владельцев страховых компаний. Бизнесмены, связанные с высокими технологиями, IT, начинались только в середине второй сотни. Выше всех поднялись создатель Яндекса и бывший владелец «Евросети», недавно сбежавший в Лондон, чтобы не оказаться в тюрьме. В самом конце списка была пара акционеров «М.Видео». Сравнение с рейтингом самых богатых людей планеты, публикуемых «Форбсом», было не в пользу России, во всем мире айтишники были в первой десятке, а акционеры таких компаний, как Гугл и Эппл, даже возглавляли списки.

Значком, похожим на комарика, в «Финансах» обозначались менеджеры, сумевшие заработать денег и открыть своё дело, а чаще захватившие бизнес прежнего владельца. Чашка с тремя горящими свечами – «наследство, родственные связи». Что-то очень похожее на кувалду – «приватизация и создание бизнеса с помощью связей». В начале списка кувалды шли сплошняком и редели лишь где-то на третьей сотне. Значки, обозначающие, что фигурант является депутатом Госдумы или членом Совета федерации, расшифровывались как «интересы», но гораздо правильнее их было отнести в графу «способы создания капитала».

В нынешнем списке Батурина шла под номером 46, ее состояние экспертами «Финансов» оценивалось в 65 миллиардов 680 миллионов рублей или в 2,2 миллиарда долларов. В графе «Метки» стоял мастерок, означающий строительный бизнес, а статус определялся скромно: «Владелица компании «Интеко». И никаких чашек с горящими свечами, которых нужно бы всадить не одну, а штук десять, никаких шуточек. Над Абрамовичем и Прохоровым шутить было можно, над женой московского мэра нельзя. Мэр Лужков шуток не понимал.

Олег Николаевич помнил слова юриста «Интеко» о том, что в рейтинге «Финансов» он на двести двадцатом или двести сороковом месте. Но под номером 220 значился какой-то президент компании «Ланит» с состоянием три миллиарда рублей, под номером 240 – совладелец группы Mercury, 2.9 миллиарда. Между ними – незнакомые ритейлеры, строители, нефтяники. «Соврал, козел! – с раздражением и одновременно с облегчением подумал Олег Николаевич. – Зачем? Да низачем, у таких козлов это такая же потребность организма, как жрать и срать!»

Он уже хотел отложить журнал, но тут увидел:

«253. Олег Михеев. Состояние: 2,6 миллиарда рублей, 0,09 миллиарда долларов. Происхождение капитала: «комарик». Сфера деятельности: девелопмент, финансы, строительство, химическая промышленность, др. Статус: владелец холдинга «Росинвест».

От чувства облегчения не осталось и следа. Все фибры его души подавали сигнал, тревожный, как сирены пожарных машин, летящих на срочный вызов: опасность!..

Лет десять назад, когда в русском издании «Форбса» появились первые рейтинги российских долларовых миллионеров (тогда еще не миллиардеров), каждый номер вызывал возмущение фигурантов. Вашу мать, как вы считаете, откуда вы взяли эти миллионы, которых никто в глаза не видел? Если на Западе попасть в список «Форбса» считалось знаком преуспевания и прочного положения в обществе, то в России это было равносильно тому, как если бы человек с пачками денег в руках вышел вечером на площадь трех вокзалов или в темные переулки Марьиной рощи. Не ограбят бандиты, так наедут милицейские «крыши», уже научившиеся присваивать чужие доходные бизнесы. И еще неизвестно, что хуже: бандиты заберут деньги, которые у тебя в руках, «крыши» внедрятся в твой бизнес и он быстро перестанет быть твоим. Но даже если удастся этих напастей избежать, тебе обеспечена жгучая всенародная ненависть.

Постепенно ситуация изменилась. Крупный бизнес обзавелся серьезным покровительством во властных структурах. Обходилось это недешево, но гарантировало спокойную жизнь. На народное же мнение вообще перестали обращать внимание. Ты можешь давать работу тысячам и даже десяткам тысяч людей, но это не изменит отношения к тебе. Не то беда, что водка дорога, а то беда, что шинкарь богатеет. Попасть в рейтинг «Форбса» или хотя бы «Финансы» стало престижным. Однажды Олег Николаевич узнал, что его знакомый заплатил 200 000 долларов, чтобы оказаться в пятой сотне списка «Форбса». На недоуменный вопрос Михеева, зачем ему это нужно, объяснил:

– А ты не пробовал получить кредит в иностранном банке? Попробуй, тогда поймешь. Очень способствует.

Высоких покровителей во власти у Олега Николаевича не было, от недостатка известности самолюбие не страдало, его тактика была: не высовывайся. И вот на тебе, высунулся.