Кэтлоу

Выход из него больше был похож на подземный ход и вел прямо в стойла конюшни. Выкопал его покойный дед нынешнего хозяина. Этот достойный человек свято верил, что даже крыса не настолько глупа, чтобы довольствоваться всего одним выходом из норы. Посвященный в планы готовящегося ограбления Пескьера, нынешний хозяин мастерской, поделился тайной с Кэтлоу. Правда, потом бывшие соратники чуть не перегрызли друг другу горло. Пескьера страстно мечтал о том, как золотые слитки сложат в его подвал и там они будут храниться, пока не улягутся волнения, связанные с похищением. А Кэтлоу считал, что чем раньше золото будет вывезено из страны, тем лучше. На самом деле Кэтлоу просто ни на грош не верил ни хитрому мексиканцу, ни его продувному племяннику, настоящему бродяге, который и разыскал его в Тусоне.

Пескьера знал о кладе чуть ли не с пеленок, но вот где он спрятан, лишь догадывался. Поэтому вплоть до настоящего времени у них и не было подходящего случая наложить лапу на сокровища. Теперь, когда стало известно, что их собираются перевезти, у них появился шанс.

У Кэтлоу была навязчивая идея. Он постоянно представлял себе, как спрячет слитки в темном подвале и тут же несчастный случай погубит разом и его, и всех остальных. Какая-нибудь хитроумная ловушка или что-то в этом роде. Нет. Он решительно предпочитал пустыню, где чувствовал себя вольной птицей. А риск? Ну что ж, к нему он давно привык.

Теперь он задумчиво сидел за столом, мрачно уставившись в стакан с пивом, но думал отнюдь не о пиве. Его страшило будущее.

В темном углу кое-кто из его людей азартно резался в карты. В соседней комнате спали остальные. Кэтлоу был достаточно осторожен, чтобы не позволить им появляться в городе. Тем же из них, кому выпало заниматься слежкой, разрешалось выходить из дома только во время сиесты.

Две вещи не давали ему покоя. Во-первых, то, что ему стало известно о характере генерала Армихо. Увы, он оказался отнюдь не вялым, равнодушным ко всему чиновником, а человеком знающим, храбрым солдатом, к тому же истинным сыном пустыни. За его плечами было почти двадцать лет военных действий на этой бесплодной, выжженной солнцем земле. Он принимал участие во многих переворотах, воевал против французов и сражался с апачами. Его совсем недавно направили в гарнизон, стоявший в Соноре, но это было не важно. Главное, он знал эту страну. Этот человек тревожил Кэтлоу.

Не давало ему покоя еще и то, что он не знал, куда подевался Бен Кауэн. С той ночи в Тусоне он не слышал о нем. Кауэн как сквозь землю провалился, и вот это-то как раз беспокоило Кэтлоу больше всего.

Кэтлоу устало потер ладонью квадратный подбородок и выругался сквозь зубы. Его людям было не по себе. Они тоже явно не находили себе места, и он их не винил. Ему хотелось выть от этого бесконечного сидения во мраке подвала: нельзя и носа высунуть на улицу, а ведь город полон очаровательных женщин! Скорее бы вырваться наверх, быстренько провернуть это дело и смыться из города!

Он обвел угрюмым взглядом комнату. К сожалению, Кэтлоу с трудом можно было назвать человеком с воображением. До этого ему даже не приходило в голову, что, может быть, ему суждено провести остаток дней своих в подобном мраке, деля компанию со своими товарищами. Если удача ему не улыбнется, он будет, словно крыса, прятаться на давно заброшенных фермах, в заплеванных комнатах дешевых гостиниц, все время дрожа от страха, что закон наложит на него свою тяжелую руку. Он мрачно посмотрел прямо перед собой и подумал, что в комнате есть только один человек, который ему по-настоящему нравится, — Старик Мерридью.

Он шумно отхлебнул пива и вновь вернулся мыслями к двум миллионам… Да, с такими деньжищами ему везде дорога открыта. Живи где хочешь, делай что хочешь!

Но даже предвкушение ожидавшего его богатства оказалось бессильно разогнать охватившие Кэтлоу унылые мысли. Виной тому была мрачная обстановка, царящая в темном и сыром помещении старинного подвала, тяжелый, спертый воздух и томительное ожидание.

Он не верил Пескьере, а поэтому продолжал ломать голову, куда же везти слитки. Если спрятать все это громадное сокровище в подвале, риск будет огромен: стоило только кому-нибудь из любопытных соседей углядеть, как к дому шорника подходит целый караван тяжело груженных мулов, и все кончено. План, который придумал Кэтлоу, должен быть приведен в исполнение глубокой ночью, поскольку Кэтлоу ухитрился разузнать, когда слитки привезут в город. Никто и не догадывался, что хитроумный Кэтлоу между тем задумал совсем другой план, который и намерен был привести в исполнение и о котором до последней минуты никто не должен был знать.