Кетцалькоатль (СИ)

На небольшом дворе слева от входа у стены, судя по вони, выделено двумя низкими каменными стеночками отхожее место и дальше, занимая часть левого крыла, оградой из брусьев — загон для лам, в данный момент пустой. Остаток левого крыла, правое и центральную часть занимали комнаты для постояльцев, складывания товаров и жилье хозяина, выскочившего из одной из них сразу, как только я зашел. Несмотря на смуглую кожу, плоское круглое лицо, широкий нос и иссиня-черные волосы он показался мне истинным арийцем из-за горласто-командной манеры поведения. Увидев, что я с ламой и слугой, то есть не беден, хозяин, абсолютно не интересуясь моим мнением, сразу показал мне, где должен разместиться — в лучшей комнате, вход в которую закрывался деревянной дверью, а в остальные — кожаным пологом, и Гуаму — куда отвести ламу после разгрузки.

— Сколько стоит в день? — спросил я на языке жителей побережья, показав морскую раковину.

— Одна раковина в день за всё, — ответил он на том же языке, причем быстро, не задумываясь, как человек достаточно хорошо владеющий им.

Что именно входило в местный вариант «all inclusive», я не знал, но по радостному блеску в глазах хозяина постоялого двора сделал вывод, что переплатил, поэтому мы с Гуамом и лама Мама уж точно будем накормлены на ужин и завтрак.

Солнце уже садилось, прогуливаться по городу было поздно, поэтому я потратил время до ужина на допрос хозяина постоялого двора, которого звали Ванка (Глыба). В свою очередь он допрашивал меня, после двух-трех моих вопросов задавая свой.

— Вы чанка? — первым делом поинтересовался я.

— Нет. Племена с побережья называют нас аймаракая, а мы себя зовем хаке (люди). Мое племя — колья (горцы), — поведал он.

— Откуда знаешь язык жителей побережья? — задал я следующий вопрос.

— Мой отец был купцом и я сначала тоже, много раз посещал Ичсму и даже Чан-Ане бывал. Возили туда ткани, а оттуда соль, вяленую рыбу, разные изделия из металлов и глины. В Чан-Ане очень искусные мастера. Иногда надолго там задерживались, вот и выучил их язык, — рассказал он и в свою очередь спросил: — А ты откуда прибыл и куда направляешься?

— Приплыл с севера на бальсовом плоту, — сообщил я и, поняв по вдруг приоткрывшемуся от озарения рту Ванки, что он знает чиморские легенды о правителях, приплывавших с севера, признался: — Оставаться в Чан-Ане не захотел, хотя жрецы предлагали. Боги приказали мне идти дальше. Собираюсь пересечь горы, добраться до океана и отправиться на плоту домой.

Судя по удивленно-восхищенному лицу хозяина постоялого двора, его поразило то, что океан есть и на востоке, и еще больше грандиозность моих планов. Мой необычный внешний вид явно указывал, что человек я неординарный, способный на многое, что не под силу другим. Трудно поверить в одаренность людей неприметных, ничем особо не отличающихся от тебя, несмотря на то, что талант предпочитает скромную оболочку.

64

Если на ужин нас накормили печеными морской свинкой и картофелем с чичой (плёвым пивом), то завтрак был скромнее: рыба, которую я определил, как сома, с кашей из кинвы, как ее называли в чиморцы, зерна у которой кругловатые и разных цветов, от белого до красного, по вкусу напоминающей неошелушенный рис, и бодрящий напиток — настой листьев коки, от которого я получил такой заряд энергии, что позже чуть не погиб. Наверное, хозяин постоялого двора решил, что поутру мы свалим. Поставил его в известность, что задержусь здесь на день-два или больше, так что ужин должен быть, как вчера, и желательно в полдень сделать перекус. Я решил отдохнуть после продолжительного перехода и заодно посмотреть, как живут колья.

Хатуном правит сапана по имени Чампи (Копье). Он был, так сказать, первым среди равных в союзе хакских городов-государств, расположенных на нагорье вокруг озера Титикака. То есть по всей будущей Латинской Америке процветала полисная система, как в свое время у древних греков. Чан-Ан был местными Афинами, Ичсма — Дельфами, а тотально военизированную Спарту я пока не нашел. Может быть, это Хатун. Видимо, союз полисов, говорящих на одном языке — наиболее удобная форма социального обустройства в бронзовом веке.

Резиденция сапана находилась не в самом центре города, а ближе к озеру. Это большой по площади жилой одноэтажный комплекс, состоявший, как рассказал Ванка, из двадцати четырех комнат, расположенных по периметру прямоугольника и украшенных внутри золотом, серебром, бронзой, перьями… Внутри общий двор для приготовления пищи и тусовок. Типичная планировка для нынешних Центральной и Южной Америк. Такие же дома и у обычных граждан, только количество, площадь и внутреннее убранство комнат по достатку. Видимо, в основе лежало жилье для большой патриархальной семьи, которые со временем начали объединяться для совместного решения вопросов по выживанию.