Кевларовые парни

Кто и зачем убил Энгельсгарда? На этот вопрос еще предстояло ответить. Связка ключей уже погромыхивала в руках следствия, но важно было выяснить, какой из них подходит к скважине разгадки.

И вот здесь возникали проблемы. Каждый документ из синей папки был уникален. Связь между ними существовала, но ее следовало отыскать в горе обманчивых схожестей, ложных аналогий и пустых ассоциаций. В основании этого Монблана и копошился за своим компьютером Хай Ди Ди.

В «Рецитале» все было по-прежнему, только пустовал стол Бориса Семеновича. Мицкевич рассказал своим замам о поездке, обсудил с ними вопросы реализации подписанного проекта.

В принципе, все были в курсе, более того, в последние дни пребывания Мицкевича в Мюнхене замы четко держали руку на пульсе и крайне недоумевали, почему шеф ни разу не позвонил, не поинтересовался ситуацией в фирме. Кто-то отнес это на счет романтического настроения, кто-то увидел в таинственном молчании некий знак…

Трагедия, которую пережили сотрудники фирмы, наложила на всех весьма мрачный отпечаток. Когда о подобных случаях узнавали из газет, это редко трогало душевные струны. Никто не пытался примерить стороннее происшествие на себя, а потому, посудачив по поводу очередного убийства банкира или коммерсанта, все расходились по своим делам. Но вот беда пришла и в этот дом. Погиб человек если не близкий, то вполне осязаемый и знакомый. Погиб трагически, при неизвестных и весьма загадочных обстоятельствах. И каждый из людей, его знавших, содрогнулся.

Особенно переживал Мицкевич. Обстоятельства, наложившиеся на трагедию, обстоятельства, более уместные в дешевом детективе, создавали какой-то психоделический эффект. Проходя по комнатам, здороваясь с коллегами, встречая их недоуменные взгляды, автоматически отвечая на вопросы, Мицкевич постоянно ловил себя на мысли, что все случившееся ему привиделось. Отодвигаясь на периферию сознания, недавние события обретали нереальные, расплывчатые очертания.

Однако осунувшееся лицо Екатерины, ее отрешенность, какая-то внутренняя сосредоточенность напрочь отметали все иллюзии.

В течение недели Мицкевич решил все формальности: у него хватило авторитета и авторитарности, чтобы выполнить поставленные в Мюнхене условия.

Еще через несколько дней пришел факс от Рубина: «Наше обязательство будет реализовано в течение недели».

Мицкевич в очередной раз содрогнулся: эти люди могут все!

Обстоятельства смерти Вахи выяснились довольно быстро.

Арестованный и помещенный в то же Лефортово Нефедов, словно чего-то опасаясь, буквально завалил Котелкина подробностями. Он четко изложил все, что знал, и все, что делал.

Единственное, чего он не хотел касаться, — это личности того, кто заплатил ему деньги.

Объяснял примитивно: после увольнения из спецназа долго не мог устроиться на работу. Помог случай — некой фирме, расположенной в Капотне, требовался водитель. Впоследствии оказалось, что фирма полукриминальная. Устроился. Возил крутого и влиятельного в известной сфере человека по имени Максим.

Два месяца назад, крепко выпив, не справился с управлением и вмазался в две другие иномарки. Два автомобиля восстановлению не подлежали. Была разборка. Довольно крутая. Владельцы, также люди крутые, поставили на «счетчик». Сумма долга стала расти с каждым днем.

Однажды у ипподрома случайно встретил Логинова, бывшего сослуживца. Тот самозабвенно и отчаянно делал ставки и, что самое поразительное, выигрывал. На эти деньги выпили, закусили, повспоминали минувшие годы. Естественно, Нефедов поплакался в жилетку, рассказал о своих проблемах. Тот обещал помочь. Через два дня Логинов позвонил и предложил пообщаться. Опять выпили, закусили, и тогда… Логинов четко и внятно изложил свое предложение. Есть человек — надо убрать. Гонорара хватит и на то, чтобы рассчитаться, и «на молочишко». Делать было нечего, хотя возможность оказаться в канаве с простреленной башкой была вполне реальной. Однако с риском Нефедов «дружил» еще по прошлой профессии, а потому, чуть посомневавшись и прокляв свою беспутную судьбу, согласился без каких-либо особых условий. «Пусть будет как будет!» — решил рискнуть. Тем более что Логинов человек свой.

Кто, что — Логинов не стал объяснять. Дал адрес, фотографию, номер машины. Нефедов лично провел разведку, прикинул, просчитал, изучил обстановку… Обратил внимание, что клиент крутой, часто ездит с охраной. Машина на импортной сигнализации: лезть под капот дело рисковое. Стрелять тоже. Решил использовать свои знания подрывника. Достать сегодня взрывчатку — раз плюнуть. Но, потолкавшись на рынке, Нефедов понял, что еще до решения основной задачи может оказаться в камере. Все оказалось не так просто, чувствовалось, что по рынку работает милиция. И работает плотно. Позвонил Логинову. Тот посмеялся, но вопрос решил. Достал и взрывчатку, и детонатор. С пластитом, который ему передали, Нефедов работал в спецназе, считал его самым надежным и современным ВВ. Взрывной механизм придумал сам.