КГБ. Мифы и реальность. Воспоминания советского разведчика и его жены

В Управлении со мной согласились, однако сказали, что указание ЦК — это приказ и не в наших силах что-либо изменить. Во мне кипела бессильная злость, и в этот вечер я никак не мог успокоиться. Я рассказал своему гражданскому другу о случившемся, наплевав на все секретности и конспирации. Он ушам своим не верил. Особенно ему было трудно поверить в полное бесправие КГБ перед советскими партийными властями. Мы напились и мечтали о времени, когда всему этому кошмару придет конец.

Я вернулся в Тегеран и приступил к работе безо всякого энтузиазма. Последнее столкновение с партией потушило тот энтузиазм, с которым я обычно относился к своей работе. Зачем стараться, думал я, когда в один прекрасный день все результаты всех моих трудов будут брошены псу под хвост. Теперь мне казалось, что совершенно правы те офицеры, которые предпочитали ничего не делать, а только отбывать срок своей командировки за границей.

Как было условлено, связной «Туде» передал мне 40 фотографий членов центрального комитета партии. Я отправил их в Центр для внесения в документы. Вскоре из Центра нам переправили паспорт с фотографией Киянури. Остальные должны были последовать позднее. Мне предстояло дооформить паспорт, поставив в него отметки о прошедших в Иране выборах со времен революции. Этим отметкам в паспортах иранцев придавалось теперь большое значение. Они демонстрировали лояльность человека исламскому режиму. Это было проделано, и паспорт передан Киянури.

Позднее мы получили план самой операции по переходу Киянури ирано-советской границы. Оказывается, было решено прежде всего спасти капитана тонущего корабля.

В соответствии с этим планом для перехода границы были избраны три пункта. Один в районе ирано-афганской границы и два на советско-иранской, в Туркмении и Азербайджане. В случае опасности и перехода в подполье Киянури подает нам сигнал, и мы сообщаем в Центр. С этого момента в определенный день недели в приграничном иранском городке в установленном месте агент КГБ будет ожидать в определенное время не более 10 минут. До границы Киянури добирается своими средствами и выходит на встречу. Для опознания был предусмотрен пароль. Агент КГБ проводит его к месту перехода, и Киянури переправляется. На случай появления иранских пограничников на советской стороне будет специальная группа, которая примет необходимые меры для безопасного перехода границы товарищем Киянури. Попросту это означало, что иранские пограничники будут уничтожены специальной группой. Для остальных членов ЦК «Туде» предусматривалась та же процедура.

На случай неожиданного ареста руководства партии «Туде» резидентуре было дано задание вступить в контакт и отработать условия связи с одним из секретных членов «Туде», который и сообщит нам о судьбе своих руководителей. Шебаршин поручил мне отработать эти условия связи. Для осуществления же контакта с секретным членом «Туде» был избран наш офицер, внешне не отличавшийся от иранца. Встреча эта состоялась, и условия были обсуждены. Для спасения «Туде» было предусмотрено все.

Как теперь уже известно, бежать им не удалось. Все руководство «Туде» было арестовано. Теперь, естественно, вся вина за это возложена на меня. Однако я совершенно уверен, останься я на своем месте, с «Туде» произошло бы то же самое. Сейчас, после смерти Хомейни, когда хорошие отношения между СССР и Ираном восстановлены, нет никакого сомнения в том, что находившиеся в тюрьмах члены партии «Туде» будут освобождены. Это наверняка было одним из условий советской стороны на переговорах.