КГБ. Мифы и реальность. Воспоминания советского разведчика и его жены

— Нам никакого приглашения не нужно. Давай визу, если не хочешь потерять свою работу! — нагло заявил один из них.

Я был настолько ошеломлен их нахальством, что у меня даже не хватило сил разозлиться. Такого мне еще видеть не приходилось. Я терпеливо объяснил им, что они должны написать письмо своим родственникам и попросить их прислать им официальное приглашение.

— У нас уже есть письмо, вот оно, — сказали они и показали письмо от родственников из Казахстана. В этом письме говорилось, чтобы они обратились в посольство, где им получить визу поможет их родственник.

— Кто же это ваш родственник в посольстве? — спросил я.

— Он здесь самый главный начальник, и ты вообще должен перед нами стоять, когда разговариваешь с родственниками твоего шефа! — опять начали они свою песню.

— Вы имеете в виду, что ваш родственник — советский посол? — дело принимало довольно интересный оборот.

— Кто такой посол?! — возмутился старший из них. — Посол у нашего племянника здесь в слугах ходит. Я тебе говорю, самый главный начальник!

— Ну а имя-то у него есть? — спросил я, начиная думать, что эти старики не совсем нормальные.

— Конечно же, есть. Ибрагим Амангалиев.

Вот это да! Это уже была не шутка. Я предложил старикам прийти на следующий день и, несмотря на их протесты, их выпроводили из консульства. Я сразу же пошел в посольство и доложил о визите резиденту КГБ. У того, как говорят, даже челюсть отпала. Наличие родственников за границей считалось в СССР почти что криминалом. Вопрос о родственниках за границей фигурировал в каждой анкете. Особое значение это обстоятельство имело для лиц, работающих за границей. Ведь такая ситуация могла быть использована для организации провокаций, вербовочных подходов и бог знает чего еще. Резидент Костромин велел мне держать язык за зубами и сразу же побежал доложить о случившемся Амангалиеву, оттуда они пошли к послу.

— Ты бы видел лицо нашего партийного босса, когда он услышал о своих дядюшках у дверей посольства… Но официальная версия такая: никаких родственников нет, это провокация САВАК. Завтра верни им паспорта и отправь домой. Визы не выдавать. И держи язык за зубами, а то он тебя со свету сживет.

Уж в этом-то я не сомневался. На следующий день я сделал все, что мне было приказано. Старики страшно возмутились и потребовали встречи со своим родственником. Но им было сказано, что Амангалиев их видеть не хочет, так как они никакие не родственники. Тут началась невообразимая буря. Старики кричали, что Амангалиев опозорил их род, что он будет проклят всеми родственниками и что они его зарежут при первой возможности. Очень темпераментные были эти казахи. Они осаждали ворота посольства два дня, стараясь поймать своего родственника, но затем, выпустив все пары, вернулись восвояси. Амангалиев же был настолько поражен случившимся, что неделю не поднимал глаза от пола и не выходил из своего кабинета. Он страшно испугался. Было ясно не только то, что родственники были настоящими, но и то, что он никогда и никому о них не докладывал. Резидентура испытывала чувство удовлетворения. Хоть чем-то удалось испортить жизнь этому жулику. Но радоваться особо было нечему. Официального хода этому делу дано не было.

Но представитель ЦК КПСС Амангалиев не держал монополию на коррупцию в советской колонии в Иране.

Наш посол Владимир Михайлович Виноградов, освоившись в новой обстановке, развернул бурную деятельность. Проведя первое лето в летней резиденции посольства в Зарганде, он решил, что делить территорию «со всякой мелочью посольской и непосольской» он не намерен. И вот, в лучших традициях ЦК КПСС, он отрезал примерно третью часть территории летней резиденции в свое личное пользование и окружил ее металлическим забором. На эту территорию можно было входить только лицам, санкционированным послом. Все были предупреждены, что вблизи личной территории посла должна соблюдаться полная тишина. Посол не любил шума, особенно детских голосов. В советской колонии выражалось открытое возмущение таким положением. Ни один прежний посол до такой наглости не доходил. Но это было только началом.

Вскоре Владимир Михайлович решил, что его личная резиденция, огромный особняк в Зарганде, его больше не устраивает. По мнению посла, этот особняк, видите ли, располагался не в том географическом направлении, «что портило вид из гостиной» Виноградова. Рядом со старым он решил построить себе новый особняк. Ну тут все стало ясно. В Советском Союзе хорошо известно, что если хочешь украсть у государства как можно больше — начинай строительство. Владимир Михайлович эти правила хорошо знал. Ведь начинал он свою карьеру сотрудником Министерства внешней торговли, где дослужился до торгового представителя в Париже. После этого произошла довольно необычная трансформация. Он перешел в МИД, вскоре стал членом ЦК КПСС и был направлен послом в Японию, а затем в Египет.