КГБ в смокинге. Книга 2

Еще минут сорок я, не имея практических шансов на успех, терпеливо пыталась подцепить на кончик вилки микроскопический шарик зеленого горошка, запивая это идиотское занятие горьковатым пивом. На меня по-прежнему никто не смотрел, и тепло в соединении с сытостью и накатывающими волнами дремоты сделало свое черное дело: я расслабилась, успокоилась и даже — скорее всего, от пива — разомлела. Если бы на десерт официант предложил мне соснуть прямо за столом, подтвердив, что такая возможность входит в меню, я бы не раздумывая согласилась. Но фиеста в этом заведении не была предусмотрена. Я это поняла сразу, как только мне подали еще одну мелованную карту с десятками наименований кремов, взбитых сливок, муссов, мороженых… Шарик зеленого горошка мне уже основательно поднадоел, веки предательски тяжелели, словно кто-то из-под стола тянул мои ресницы за ниточки, и, чтобы окончательно сбросить с себя сон, я заказала что-то заковыристое по названию и совершенно непотребное по цене. Расплата за пижонство была ужасной — гигантский ломоть шоколадного торта, политый вишневым сиропом и утыканный желтыми, красными и зелеными цукатами. Одни лишь размышления — проглотить этот Монблан калорий сразу и в изнеможении свалиться на пол или сохранить сие произведение кондитерского искусства до лучших времен — могли бы занять не менее получаса.

Пока я тупо разглядывала торт, прикидывая, с какой стороны света к нему подступиться, за моей спиной послышался шорох, кто-то корректно кашлянул и спросил на безупречном русском языке с легким московским «аканьем»:

— Вы позволите присесть за ваш столик?

— Не позволю! — машинально ответила я и прикусила язык, который до этого внезапного вопроса был французским.

— Благодарю вас, — так же корректно ответил голос, материализовавшийся спустя пару секунд в очень представительного мужчину в вечернем костюме и при бабочке. По-хозяйски сев напротив, коренастый шатен с любопытством уставился на меня.

Внутри у меня все похолодело, словно проглоченный впопыхах эскалоп положили на блюдо прямо из морозилки. Хочу напомнить, что дитятей я не была уже давно. Во всяком случае, достаточно давно, чтобы понять: если за границей, в респектабельном дорогом ресторане, к тебе внезапно подсаживается незнакомец и заговаривает по-русски, вариантов может быть только два: либо тобой просто интересуется мужчина, что, в зависимости от его внешности и твоего настроения, может быть в равной степени приятно или не очень, либо ты оказалась в фокусе внимания родных органов госбезопасности, а это уже очень плохо.

— Торта хотите? — спросила я, выигрывая хоть какое-то время, прежде чем на меня наденут наручники. — В одиночку мне его не одолеть…

— Спасибо, я не люблю сладкое, — мужчина вежливо улыбнулся.

— Даже на халяву?

— На халяву — тем более.

— На службе не едите?

— А где вы так хорошо научились говорить по-французски? — спросил он, словно не расслышав мой последний вопрос. — Я тут наблюдал за вами и могу сказать, что вы вели себя безупречно…

— В каком смысле? — зная финал этой мизансцены, я испытывала полнейшее равнодушие к увертюре.

— В прямом. Вы естественны. Качество для женщины весьма редкое. Особенно при такой популярности.

— Вы обо мне?

— О вас, Валентина Васильевна, — улыбка на его губах казалась приклеенной. — Только о вас. Не знаю, обрадует вас сей факт или расстроит, но в последнее время все только о вас и говорят.

— А разве я этого не заслуживаю?

Боюсь, мое кокетство выглядело неубедительно. Но мне уже было плевать на все. Если этому улыбчивому гиббону в вечернем костюме, прежде чем препроводить меня в машину со шторками и форсированным двигателем, хотелось пообщаться с приятной женщиной в приятном месте, почему я должна была ему мешать? Тем более что и в моих глазах ресторан имел неоспоримые преимущества перед служебным кабинетом с привинченной к полу мебелью.

— О нет, Валентина Васильевна! — шатен энергично замотал головой. — Вы заслуживаете столь многого, что к этому вопросу мы подойдем как можно более основательно.

— Откуда вам знать, сколько и чего я заслуживаю?

— А кому, как не мне? Я много знаю о вас. Так много, что удивляюсь: как это мы до сих пор не встретились?

— Но теперь-то ваша мечта сбылась?

— Не совсем, Валентина Васильевна, — на сей раз он поджал губы. Эта — и только эта — часть его лицевой мускулатуры работала с максимальными нагрузками. — Как и вы, я жду еще одного человека…

— Лично я никого не жду, — пробормотала я.

— Вот как! — губы шатена сложились в улыбке. — А когда этот «никто» обещал прийти?

Я пошевелилась и сделала вид, будто собираюсь встать, оскорбленная недоверием незваного собеседника. Шатен, однако, не стал растопыривать руки или выхватывать из-под мышки пистолет с глушителем. Он просто чуть вздернул подбородок и тихо сказал:

— Сядьте, Валентина Васильевна. Вы еще не доели свой десерт…