Х-ассенизаторы. Огонь по тарелкам!

– А что, разве моя мама такси вызвала? – неожиданно раздался в наушниках голос диспетчера с аэродрома бункера. Пилот взвыл.

– Товарищ подполковник, заткните этого скота, или я за себя не ручаюсь! – заорал он в эфир открытым текстом.

– Я за тебя ручаюсь, – серьезным голосом проговорил Кедман, ободряюще хлопнув пилота по плечу, чем вызвал новый взрыв хохота.

На этот раз Раимов не попытался немедленно оборвать развеселившихся бойцов. В эфире несколько минут царила полная тишина, изредка прерываемая чьим-то сопением. Затем в наушниках спецназовцев раздался сдавленный писк, негромкий хрип и звук падения на пол неразделанной мясной туши. И только после этого бойцы услышали голос своего командира.

– Все. Эфир засорять больше никто не будет, – ободряюще проговорил он и поперхнулся. – Какого шайтана, мать вашу в дзен-буддизм, вы все еще торчите на месте?!

– Курс норд-вест-вест! – тут же скомандовал пилоту очнувшийся от спячки Шныгин. – Короче, держи вон на ту расщелину. Потом сориентируемся.

Брезгливо посмотрев на рычаги управления БМП, пилот потянул их на себя так, словно собирались поднимать в воздух самолет с палубы авианосца. БМП летать почему-то не хотела, но с места рванулась лихо. Ну а поскольку летчик сейчас был не в кабине самолета и не посчитал нужным уведомить бойцов о том, что неплохо бы пристегнуть ремни, то Кедман, Сара и Пацук, сидевшие вдоль бортов, ругаясь, повалились на дно машины. Причем ассортимент выражений, направленных в адрес пилота после этого падения, можно было смело занести в книгу рекордов Гиннеса под девизом: «Много слов плохих и разных!»

Впрочем, летчик о себе был более высокого мнения, чем пассажиры ведомой им БМП. С ненавистью сжимая рычаги управления, пилот проклинал обстоятельства, заставившие ползать его, рожденного летать. И если в воздухе он старался доставить пассажирам максимум удобств, то на поверхности Красной планеты об этой мелочи абсолютно не заботился.

Машину так трясло и болтало, что будь у кого-нибудь из «икс-ассенизаторов» с собой молоко, оно задолго до конца поездки превратилось бы в отличное масло.

Конечно, нельзя сказать, что переоборудованная БМП неслась по поверхности Марса, как птица… Хотя именно, как пешая птица, она и неслась, неуклюже ковыляя и переваливаясь из воронки в воронку. Марсоходу явно не хватало крыльев, о чем подумали все без исключения. А Шныгин даже на минуту раскаялся в том, что пожалел пилота и взял его с собой. Впрочем, эти мысли были недостойны десантника, и старшина прогнал их прочь. Тем более что Зибцих, жутко клацая зубами, оповестил всех:

– Вижу какой-то шпиль на горизонте! По-моему, это база пришельцев.

– Да нет, это Эйфелева башня! – не менее виртуозно клацая зубами, завопил в ответ Пацук. – Мы же не на Марсе. Мы в Париже!

– А чего орешь-то? – поинтересовался у есаула Шныгин.

– А потому, что не знаю, как там у тебя, но у меня уже гоголь-моголь вместо кое-каких частей тела образовался! – рявкнул есаул. – Честное слово, вернемся до хаты, первым делом пилоту морду набью за такую езду.

– А я тут при чем?! Асфальта же нету. – Запас адреналина у летчика иссяк, и он вдруг вспомнил, что уже давал себе слово не злить безбашенных спецназовцев. – Я и так стараюсь вести танк помягче.

– Сам ты танк, крыса крылатая, – сделал поправки в родословной пилота есаул, но дальше развивать свою мысль не стал. Все-таки поругаться друг с другом они смогут всегда, а вот выжить вместе им нужно было немедленно.

Летчик, только что переквалифицировавшийся в механика-водителя БМП, тоже внес в свое поведение коррективы и повел машину аккуратнее. В результате чего, впрочем, общие ощущения от поездки у бойцов практически не изменились. Несколько минут марсоход несся по красно-коричневой пустыне, оставляя за собой огромный шлейф пыли, видимый, наверное, даже с Земли, а затем старшина приказал пилоту остановить машину.

– Енот, сориентируйся на местности, – попросил Шныгин ефрейтора.

– Думаю, до склада сельдерея километров пять. Может, чуть меньше. Тут горизонт какой-то необычный, – после минутного молчания доложил немец. – Кроме этого шпиля, на поверхности больше ничего не видно. Хотя рядом с ним есть точно такая же будка, как на Лу… в общем, как на прошлом складе.

– Выгружаемся, – скомандовал старшина. – Ты, Буревестник, – обратился он к пилоту. – Найди у склона разлома какое-нибудь укрытие для нашего рефрижератора. Только далеко отсюда не уезжай. Увидишь, что мы возвращаемся, запусти красную ракету, чтобы мы знали, где тебя искать, еври бади. Все. Ни пуха!..

– Пошли к черту, – буркнул пилот. – Хотя, по-моему, именно туда вы и идете.