Хафиз и пленница султана

Зиму хорезмшах провел в Мугане. В течение месяца он находился в городе Хой. И обнаружил, в каком состоянии находится население из-за повальных конфискаций имущества и поборов, чинимых Шараф ал-Мулком. Также он узнал о причине бегства Малики, о ее невиновности, о том, что вазир забрал ее красавиц служанок. Затем, перейдя в Табриз, он обнаружил, что город находится в еще худшем состоянии. Остановившись в одном из селений, в одной из областей Табриза, раис которого ранее всегда оказывал ему должное гостеприимство, доставляя все необходимое для кухонь, пекарен и конюшен. На этот раз султан не увидел раиса, и когда он поинтересовался причиной его отсутствия, ему сообщили, что он арестован вазиром и с него требуют уплаты 1000 динаров. Вазир поручил взыскать эти деньги мамлюку Насыру Буге и джашнигиру[123] Тогрулу. Султан приказал задержать обоих, изъять полученный выкуп, конфисковать их лошадей и изгнать в Муган к Шараф ал-Мулку пешими, а раиса выпустить. Султан освободил Табриз от хараджа на три года. Жалобы и донесения на Шараф-ал-Мулка стали поступать непрерывно: все писали о том, какие насилия чинили над населением его люди. И султан разгневавшись перестал отвечать на письма своего вазираи. Когда султану доложили о том, что Табриз не может обеспечить его конюшни фуражом, а в его личных хранилищах нет зерна. Он приказал открыть зернохранилища Шараф ал-Мулка и конфисковать все его припасы. Тем не менее, когда султан возвратился в Муган, он встретился с вазиром, не показав, что переменил свое отношение к нему.

Когда год назад Джалал ад-Дин завладел Арраном, он послал письмо ширван-шаху Афридуну ибн Фарибурзу, требуя уплаты дани, определенную для него великим сульджукским султаном Малик-шахом в количестве семидесяти тысяч динаров. Но когда ширван-шах, пожаловался на то, что окраины страны – Шеки, Габала захвачены грузинами, и вышли из его подчинения, уменьшил эту сумму до ежегодных пятидесяти тысяч динаров. На этот раз ширван-шах, узнав о прибытии султана в Арран, прибыл к нему без приглашения, считая своим долгом поцеловать ему руку. Он привез султану подарок – пятьсот тюркских коней, а Шараф ал-Мулку пятьдесят. Вазир посчитал это унижением для себя и посоветовал султану арестовать ширван-шаха и присоединить его страну к своим владениям. Однако султан не стал слушать его и одарил Афридуна почетными одеждами. Кроме того, распорядился об уменьшении назначенной дани еще на 20 тысяч динаров.

За время похода султана в Ирак оставшиеся в Азербайджане некоторые части его войск по собственной инициативе, без разрешения своих командиров, под командованием эмира Гек-хана напали на находящийся в Грузии город Лори и разграбили его. Захватив много добычи и пленных, они на обратном пути заночевали у озера Баттах. Половина остановилась на западном берегу, а половина на восточном. Ночью грузины напали на тех, кто был на западном берегу, перебили их и частью захватили в плен. Те, кто был на восточном берегу, сумели спастись вместе с награбленным. Узнав об этом, султан пришел в ярость от дерзости грузин, совсем недавно испытавших поражение, которые должны были сидеть в своих домах, довольствуясь тем, что они живы до сих пор. К тому же шпионы донесли, что царица Русудана собрала новое войско числом более сорока тысяч, состоящее из лакцев, аланов и сванов, и возглавляет их атабек Иванэ Мхаргдзели. Султан немедленно собрался и выступил в поход. Авангард его войска настиг грузин, находившихся у озера, разбил их наголову и обратил в бегство. При этом авангард, увлекшись погоней, догнал и захватил обоз Иванэ, двигавшийся в Лори.

В результате рейда султана по Грузии были взяты г. Лори, крепости Шаккан, Алиабад, Гач и Кавазин. Разгромив грузин, султан направил свои войска в Хилат. Это город, принадлежащий айубидскому правителю Сирии, Малику Ашрафу, находился на берегу озера Ван. Войска, прибывшие в Хилат раньше султана, стояли в двух днях пути от города, ожидая султана, который с тысячью всадников из числа своих личных мамлюков и хаджибов направился в Нахичеван. Причиной этого было желание его правительницы Джалалийи вступить с ним в брак. Он женился на ней и лишь после этого присоединился к своим войскам.

Конец первой части.

Часть вторая. Дороги бесславия

– Слышишь, кто-то играет на гуслях, – удивленно сказал Егорка. – Точно, посмотри.

Но Али даже не повернул головы. Они сидели на ступенях караван-сарая.

Уловив в голосе товарища восторженные нотки, он нехотя спросил:

– Ну, играет, ты-то чего радуешься?

– Это наш, русский инструмент, откуда он здесь?

Али повернул голову и увидел бродячего музыканта, перебиравшего струны музыкального инструмента.

– Это чанг, – сказал он.

– Чанг, – повторил Егорка, – Надо же, с виду гусли.

– А ты что же, на гуслях играешь? – спросил Али.

– Нет, но всегда хотел научиться. К нам приходили иногда гусляры, по праздникам.

Егорка замолчал и задумался. Взглянув ему в лицо, Али понял, что он думает о доме.

– Холод собачий, – произнес Али. – Того и гляди снег пойдет.