Хагакурэ, или Сокрытое в листве

64. Когда после перерыва самурая вновь берут на службу, ему лучше принять вид покорный и безропотный. Идеально при этом сохранять невозмутимость и спокойствие. Чем сильнее благодарность, которую он испытывает к тем, кто взял его на службу, и к клану в целом, тем весомее обязательства, которые он на себя принимает. Осознав это, самурай поймет, что быть ронином не самое лучшее дело. Ему ничего не нужно, кроме клятвы в верности господину. В ней он должен оставаться непоколебим, даже если Будда, Конфуций или богиня солнца Аматэрасу Омиками явится перед ним и станет склонять к отказу от связи с господином. Самурай должен довериться воле господина, даже если его пошлют в преисподнюю или он понесет божью кару за свое слепое повиновение. Если он допустит оплошность, его могут обвинить в попрании воли богов и Будды. Но ни боги, ни Будда никогда не отвергают верность и преданность.

65. Как-то я сопровождал Дзётё, когда он ходил к своему приятелю. После непродолжительного разговора пришло время прощаться. И хозяин сказал: «Поболтаем еще немного. Хотелось бы провести с вами больше времени, до самого вечера, но у меня скоро гости». Мы тут же ушли. Дзётё произнес: «Сказав такое, он показал, что просто хотел от нас избавиться».

66. Нужно всегда иметь при себе румяна и пудру. Иногда, проснувшись утром, да еще с похмелья, имеешь бледный вид. Вот тут-то и пригодятся румяна.

67. Таких мудрых людей, как Кюма Сагара, больше нет и не будет. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, какой это ум, и чем больше человек его узнавал, тем больше убеждался в этом. Его светлость Мицусигэ был горячим поклонником поэзии. Его дед, его светлость Кацусигэ, старался отвратить его от этого увлечения и посадил старейшин под домашний арест за то, что они не разубедили Мицусигэ. Кацусигэ призвал всех, кто прислуживал внуку, и устроил им нагоняй. Говорят, что Кюма, который был тогда молод и не имел никакого влияния, сказал: «Никто лучше меня не знает характера Тансю. Кроме поэзии, ничто больше не способно смягчить его темперамент. Он одарен выдающимися качествами, но при этом очень вспыльчив и бывает груб. А его любовь к поэзии может стать основой для того, чтобы продлить существование нашего клана на много поколений». Кюма и потом не раз повторял свою точку зрения. Впоследствии его светлость Кацусигэ заявил: «Когда я распекал слуг Танго-но Ками[147], никто из них не пробормотал и слова в его защиту. Ловкачи! Но нашелся один простой юноша, который мне кажется очень даровитым».

(Представленный здесь вариант событий отличается от того, как он изложен в других источниках, и требует уточнения.)

68. Ко всему новому, даже если оно лучше прежнего, люди относятся с подозрением[148]. Один из воинов отряда, которым командовал Матабэй Накано, говорил: «Наш командир потратил много усилий, чтобы набрать и подготовить двадцать пять умелых лучников, а отряд был расформирован, и десять лучших лучников были включены в отряд Савано. Новые командиры поразились их мастерству, за которое они должны благодарить своего прежнего командира. Остальных лучников определили в огнестрельную команду. Мы сломали свои луки и дали себе обет не брать в руки мушкеты. Одного из нас хотели поставить командовать пехотинцами, но никто не согласился. И тогда я сказал: „Хотя мало кто может сравниться со мной в стрельбе из лука, я уже стар и не могу выполнять свои обязанности. Приказ поступил сверху, его нельзя не выполнить. Я больше не могу взять в руки лук“». Воин говорил, и на глазах его были слезы.

Прискорбно, что в делах, подобных этому, люди, облеченные властью, не разбираются в деталях, и в результате возникают раздоры, страдают рядовые. К счастью, наш клан велик и силен, поэтому неповиновение людей не будет продолжаться долго, ибо они безмерно ценят свою принадлежность к клану. Его светлость Наосигэ считал особенно важным сохранение гармонии.

Для определения тех, кто больше заслуживает награды за победу в сражении у Аримы[149], проводили опрос. В отряды направили инспекторов, но толка из этой затеи не вышло. Как можно определить, кто как себя вел в пылу битвы? Чтобы вердикт инспекторов внушал доверие, они сами должны иметь боевые заслуги.

Когда Яситидзаэмон Исии заговорил о Симабарском восстании в резиденции в Эдо, там присутствовал Итиродзаэмон Кадота. Он сказал: «Если кто-то из присутствующих прибыл на место сражения раньше меня, пусть скажет», на что Яситидзаэмон возразил: «Возможно, мы вступили в бой с разных направлений». Таким образом, к огорчению многих людей, часть подвигов осталась незамеченной.

69. Как-то раз один человек, переночевав в некоем доме, заявил, будто лишился когая[150]. Люди, которые были с ним, успокоили его и увели, чтобы хозяин дома не услышал возгласов возмущения. Человек, совершивший кражу, был найден и наказан. Как было бы плохо, если бы они стали позорить хозяина, пустословить и в конечном счете не нашли потерю. Следует постоянно следить за своим оружием, знать, куда его кладешь и что надо делать, если его потеряешь.