Хагакурэ, или Сокрытое в листве

Известие об этом происшествии разнеслось по округе. О нем сообщил Сёбэй Инудзука, чиновник, отвечавший за перевозку риса, и на деревенском совете было решено просить его светлость Кацусигэ приговорить Садо и его сына к смерти. Представители совета посетили сан-но мару, и Сёэки Фудзисима передал эту просьбу его светлости Наосигэ. Услышав эту новость, Наосигэ и его супруга опечалились так сильно, что не смогли сказать ни слова. Сёэки удалился и доложил о такой реакции его светлости Кацусигэ. Тот был обескуражен и решил отменить смертный приговор. Вместо него он уволил Садо со службы, переведя его в положение ронина. Об этом решении члены совета сообщили его светлости Наосигэ, который сказал им: «По сути, к грабежу, совершенному Садо, подтолкнул я. Он совершил много подвигов на поле боя, заслужил себе славное имя. Однако он не привык нести службу в мирное время, это получалось у него хуже, чем на войне, и я не выделил ему того жалованья, которого он заслуживал. Забыл о нем. За его поступком стоит обида. Мне очень совестно. И я благодарен Синано-но Ками за то, что он исполнил свой сыновний долг и уволил Садо со службы вместо того, чтобы казнить. Я очень рад этому. Я был так поражен случившимся, что не смог ничего сказать вам. Даже не мог попросить, чтобы вы постарались помочь Садо».

Посланцы удалились. Впоследствии Сёэки было приказано выделить Садо десять коку риса[218]. А когда его светлость Наосигэ покинул этот мир, Садо попросил его светлость Кацусигэ разрешить ему оибара[219], на что тот ответил: «Раз у вас такое настроение, прошу вас служить мне». Однако Садо настаивал на своем и совершил сэппуку вместе с сыном. Второй сын Ёносукэ, Гонъэмон, последовал вслед за его светлостью Кацусигэ, когда тот скончался. Таким образом представители трех поколений этой семьи умерли вместе со своими покровителями.

* * *

Куранодзё Ёкоо, непревзойденный мастер владения копьем, на службе у его светлости Наосигэ пользовался особыми привилегиями. Его светлость всячески расхваливал Куранодзё перед своим внуком Гэцудо[220]: «Если бы ты только видел, как замечательно Куранодзё, когда был молод и в расцвете сил, управлялся копьем в самый разгар боя. Такое зрелище надо видеть». Куранодзё, с благодарностью принимавший оказывавшиеся ему почести, дал письменный обет последовать за своим повелителем в мир иной сразу же после его смерти.

Однажды у Куранодзё возник судебный спор с одним крестьянином, решавшийся в присутствии его светлости. Получилось так, что Куранодзё проиграл. Разгневанный, он обратился к его светлости: «Самурай, уступивший простому крестьянину, не достоин того, чтобы последовать за своим повелителем после его смерти. Прошу вас освободить меня от моей клятвы». Его светлость проговорил со вздохом: «Одна сторона всегда выигрывает, другая проигрывает. Ты большой мастер в военном искусстве, но ты не знаешь жизни». И он повелел освободить Куранодзё от его клятвы.

Из книги четвертой

Когда его светлость Кацусигэ собрался удалиться на покой, он рекомендовал своим трем слугам — Иори Хякутакэ, Орибэ Икуно и Синъэмону Ивамуре — продолжить службу у нового правителя клана, его светлости Мицусигэ. Он сказал: «Иори отличается умением логически рассуждать о вещах. Орибэ очень добросовестный и способен работать, не обращая ни на что внимание. Синъэмон — человек ответственный и все исполняет без ошибок. Эти люди поистине незаменимы для даймё».

* * *

Его светлость Кацусигэ имел обыкновение выпивать вечером чашечку сакэ. Перед отходом ко сну он разговаривал с кем-нибудь из слуг, пока хмель не улетучивался окончательно, и только после этого ложился в постель. Перед этим поправлял нижнее белье, доставал из ножен свой вакидзаси[221], проверяя лезвие, подносил его близко к лицу, обрезал торчащий волосок на бровях и помещал обратно в ножны. Он не изменял этому ритуалу до конца своих дней.

* * *

Его светлость Кацусигэ приказал десяти пехотинцам своей гвардии носить мечи длиной три сяку и три сун[222] и тренировал их так, чтобы они были готовы выхватить оружие в любой момент, по первому его слову. В итоге воины достигли такого совершенства, что обнажали оружие, стоило ему только открыть рот. Затем им раздали мечи на один сун длиннее. Когда они стали легко обращаться и с ними, им снова вручили обычные мечи.

* * *

Во время своего правления его светлость Кацусигэ каждый год, в утро первого дня нового года, возносил молитвы в трех храмах — Ёка, Хондзё и Хатиман. А в последний день каждого года посещал эти храмы, чтобы поблагодарить богов за то, что они прислушались к его молитвам. Он молился за то, чтобы:

— боги одарили клан верными слугами,

— не пришлось никого из слуг увольнять,

— никто из слуг не заболел.

По свидетельству Иттэя Исиды, молитва, написанная его светлостью в год его кончины, сохраняется в одном из храмов.

* * *