Хагакурэ, или Сокрытое в листве

Как-то раз по пути следования в Эдо понадобилось отправить из Одавары человека с посланием совету старейшин при сёгуне о скором прибытии главы клана в столицу. Стали судить, кого назначить для выполнения этой миссии, но среди вассалов, сопровождавших повелителя, не нашли подходящего. В результате выбрали оруженосца по имени Сакутаю Сайто, провели гэмпуку, и он получил статус, необходимый для выполнения поставленной задачи.

* * *

Его светлость Кацусигэ учил: «Люди, поднявшиеся из низов, не должны забывать о своем происхождении». И добавил: «Поставь перед собой свое прошлое, чтобы понимать откуда ты пришел. Это самое главное».

* * *

Как говорят, его светлость Кацусигэ сказал своим главным вассалам: «Я хорошо помню слова его светлости Наосигэ, которые он повторял постоянно: „В судебных тяжбах следует внимательно выслушивать все обстоятельства, чтобы постараться избежать смертных приговоров“. Прошу вас не забывать об этом и сейчас». И добавил: «Никогда не выпивайте в ответственный момент. Выпивка — это в любом случае плохо. Так говорил его светлость Наосигэ».

Из книги пятой

Как-то его светлость Мицусигэ, впервые после того, как удалился на покой, направлялся со свитой в Эдо и сделал остановку в Осаке. Охранять его сон поручили Какубэю Маватари и Хикобэю Ядзиме. Хикобэй удалился справить нужду, и, пока он ходил, Какубэй заснул. Его светлость проснулся посреди ночи, позвал стражников, но не услышал ответа. Он попытался подняться с постели, но не сумел из-за боли в спине и прополз в следующее помещение. Как раз в это время вернулся Хикобэй. Его светлость спросил: «Кто должен дежурить вместе с тобой?» Зная, каким бывает гнев повелителя, Хикобэй не смог вымолвить ни слова. Какубэй спал сидя, подтянув колени и опустив на них голову. Его светлость прогнал обоих стражников и вызвал к себе старейшин. Когда они явились, он сказал: «Возмутительная халатность! Эти люди не заслуживают доверия. Как я могу полагаться на таких стражников? Ведь ночью они единственные, к кому я могу обратиться. Они не годятся для такой службы. Допросите их строго и доложите мне».

Выполнив волю его светлости, старейшины сказали: «Мы просим прощения за недостойное поведение этих людей и предлагаем отправить их домой на суд его светлости Цунасигэ». Его светлость Мицусигэ отвечал им: «Хикобэй не виноват в том, что случилось. А вот Какубэй… Узнайте, спал ли он, подложив под голову подушку». Выяснилось, что подушки у него не было и он заснул нечаянно. «Если это так, — сказал его светлость, — значит он не такой лежебока, как я думал. Должно быть, он так устал, что не смог бороться со сном. Мы можем отправить его в Сагу, чтобы он отдохнул, но, если Синано-но Ками узнает, почему он вернулся, он прикажет ему совершить сэппуку. Поэтому в наказание пошлите обоих в Эдо впереди нас».

В общем, когда у его светлости были основания думать, что у человека, совершившего дурной поступок, есть оправдания, то виноватого сначала допрашивали с пристрастием, выслушивали, что он скажет, и потом прощали. Если же оправданий не находилось, его светлость все равно искал смягчающие вину обстоятельства, дающие основания для оправдания виновного. Все были благодарны ему за такое милосердное отношение.

* * *

В молодые годы его светлость Мицусигэ очень любил предаваться развлечениям и легко увлекался тем, что будило его воображение. Старейшины всячески стремились отвадить его от увлечений, опасаясь, что они могут повредить ему в будущем. В девятнадцать лет у него проснулся интерес к поэтическим сборникам. Старейшины не увидели в этом увлечении ничего страшного и не стали возражать. Оказалось, что он буквально одержим стихами. Из-за них он забросил все другие дела. О том, что происходит, доложили его светлости Кацусигэ. Тот очень разгневался, сильно выбранил Мицусигэ, сложил в кучу все стихи и сжег. Два члена совета старейшин были уволены, а с Мицусигэ его светлость Кацусигэ взял клятву, что тот никогда больше не заглянет ни в один поэтический сборник. «Оставь стихи кугэ[228], — резко потребовал его светлость. — Воину они не нужны. Как ты можешь стать во главе нашего клана, если пренебрегаешь обязанностями самурая? Разбираться в военном деле и политике — вот все, что от тебя требуется».