Хайм

– Так. Я и в самом деле готов на все, чтобы… чтобы сохранить тебя, – сказал я наконец. – И не стыжусь этого. Я люблю тебя, сын, а в любви нет ничего стыдного. Наверно, я и в самом деле соврал бы, если бы это могло помочь. Даже не наверно, а точно. Но сейчас я не вру, слышишь? Это чистая правда.

Он молчал, глядя вниз. Он не верил мне ни на йоту.

– Ладно, – вздохнул я. – Не веришь – не надо.

Но я ведь не собираюсь просить у тебя чего-то из ряда вон выходящего. Обещай мне подождать еще неделю. Всего семь дней – разве это много? Если она и тогда не вернется, то поступай, как хочешь. Пожалуйста.

Он продолжал молчать.

– Постум?

Мальчик кивнул, все так же молча, не поднимая глаз. «Хоть так, – подумал я с горьким облегчением. – Еще неделя. Всего неделя». Постум ушел, а я еще долго не мог двинуться с места.

Моя снаружистка сидела рядом, сопя в две дырочки, чертова лузерша. Неплохо было бы сейчас наорать на Нее, как раньше… Но я сдерживался: за последние несколько суток в Ней явно произошли какие-то непонятные перемены, и эти перемены мешали нашему прежнему режиму общения. Она все чаще огрызалась в ответ, отказывалась от привычной роли кругом виноватой жертвы; честно говоря, это слегка пугало меня… или даже не слегка. Наконец я дал волю своему раздражению.

– Ну что? Что ты сопишь? Скажи уже что-нибудь. Или теперь ты будешь молчать и со мной?

Она вздохнула.

– Не злись, Найт. Скоро все решится. Мы сделаем все, что от нас зависит.

– Ты слышала его? – спросил я. – Он даже не стал отрицать, что я для него – никто. Никто. Как же это… почему…

– Не надо, – мягко проговорила Она. – Не рви себе сердце.

– Оно нарисованное, – напомнил я.

– Оно мое, – возразила Она.

Мы помолчали, насаженные на иглу одной боли, одной горечи. В торце комнаты стучал на своей клаве хозяин. Видимо, дела у него шли неплохо.

– Знаешь, меня кое-что удивило, – сказала Она.

– Да?

– Он так уверенно обвинил тебя во лжи… Как будто он что-то знает. Что-то неизвестное нам.

Я обдумал Ее слова.

– Возможно, ты права. Но что?

Она пожала плечами:

– Не знаю. Помнишь, когда-то мы были уверены, что у Постума и Трай – один снаружист? Что Трай – простой клон, временное явление…

– Мы уверены… – передразнил я. – Не мы, а ты.

Это была твоя теория. Такая же дурацкая, как…

– Прекрати! – остановила меня Она. – Я больше не намерена терпеть от тебя грубости. Если ты хотя бы еще раз…

Но мне так и не довелось услышать ее угрозу, потому что прозвенел звонок. Кто-то стоял у входной двери. Мы замерли. Программер тоже поднял голову, как бы не веря своим ушам: всякий раз, когда звонили в дверь, его лицо приобретало такое выражение, словно он присутствует при совершенно невероятном событии.

– Что это?

– Звонок, – констатировал я и на всякий случай уточнил: – Кто-то звонит. В дверь.

– Знаю, что не в колокол, – сердито ответил хозяин. – Мы заказывали что-нибудь в супере или в пиццерии?

– Все, что заказывали, уже получено… – наше с Нею сердце подпрыгнуло и пустилось вскачь. – Может, это она? В смысле – Трай? В смысле – ее снаружистка? В смыс…

– В смысле, в смысле! – перебил он с нарастающим раздражением. – Заладили со своим смыслом! Это не может быть она. Слишком рано. Наверно, какой-нибудь коммивояжер. Тут что ни день ошиваются всякие пылесосы с энциклопедиями…

Звонок повторился.

– Сейчас, сейчас… вот пристали…

Ворча себе под нос ругательства, Программер выбил на клавиатуре барабанную дробь команд, и на одном из стенных экранов возникла картинка с камеры наружного наблюдения. Мы с Нею разочарованно вздохнули: у двери стоял мужчина средних лет, то есть явно не Трай – вернее, не ее снаружистка.

– Я же говорил! – торжествующе воскликнул Программер. – Продавец-разносчик, чтоб они все сдохли. Не будем открывать. Позвонит-позвонит – и уйдет.

Словно услышав его, мужчина поднял руку и снова нажал на кнопку звонка. На этот раз звук получился требовательным и длинным.

– Не очень-то он похож на коммивояжера, – сказал я. – Те обычно моложе. И не такого интеллигентного вида.

– Это у тебя в Хайме моложе, – огрызнулся Программер. – А тут экономический кризис, безработица… Да что он трезвонит, как сумасшедший?

– Может, проще будет поговорить? – осторожно предположил я. – Бывает, если не отвечаешь, выходит еще хуже. Есть такие типы: начинают злиться.

Наш хозяин обеими руками взъерошил свою жидкую шевелюру. Он не терпел, когда его отрывали от работы, и на время терял способность вести себя рационально. К счастью, это состояние было относительно кратковременным.

– Похоже, ты прав, – неохотно признал он и, помедлив еще немного, наклонился к микрофону: – Да. Что вам угодно?

Мужчина за дверью вздрогнул и поднял голову к объективу видеокамеры.

– Извините за беспокойство. Возможно, это ошибка… или чья-то дурная шутка. Я получил ваш адрес по электронной почте. Вот тут ясно написано… – он достал клочок бумаги и прочитал вслух адрес. – Это ведь ваш адрес, верно?

– Верно. И что теперь? – прорычал Программер.