Хайноре. Книга 1

За ужином им прислуживала Сорка и две её дочери, которые походили на мать, точно статуэтки из-под руки одного мастера. Сорка вела себя сдержанно, как и всегда при лорде Оронца. Отец немного сдал за эти годы, видно сказывалась долгая война с северянами, придворные дрязги и, конечно, возраст. Больше седины, меньше цвета в глазах, сильнее кашель от этих его трубок с южным табаком. Но было видно, что он рад видеть Лиру, он улыбался и долго сжимал в своих шершавых ладонях её руки, с нежностью касаясь взглядом её лица. Лира знала, он видит в ней почившую супругу, её мать. Он часто говорил, что, уходя к Отцу, матушка оставила младшей дочери все самое лучшее, что имела — глаза, полные сладкой зелени, мягкий овал лица, золотистые кудри и изящный стан. Старшая же пошла вся в отца, и никогда не пользовалась у него большой любовью, однако в уважении лорд Оронца ей отказать не мог. В конце концов, от него Алесса тоже взяла самое лучшее.

— Папенька, я очень рада. Очень стосковалась. — Это была правда, самая настоящая правда, Лира в полной мере осознала это только сев за семейный стол.

— И я, звезда моя, я тоже, — отец говорил негромко, у них так было принято — любовь тихая, как ночь. Как будто кто-то может её отобрать, как отобрал матушку. Когда чуть позже к столу присоединилась Алесса, отец присобрался и стал серьёзен. — Как тебе путешествие с королевой, Валирейн?

— Лучшее лето, папенька! Я давно так не веселились.

— Что там было? Расскажи, — встряла сестра, раскладывая на коленях салфетку, — Намарин все так же прекрасен? Водопады, Сад Семи Чудес, а этот огромный кот из зверинца? Гар? Ещё не умер от старости или чего другого? Помню её величество так обожала это южное чудовище, что закармливала, будто на убой.

— Он ужасно огромный и страшный! — смеялась Лира, вспоминая как верещала со страху, когда любимец королевы ловил в прыжке брошенного ему в клетку зайца. — У него седая морда и почти все усы отвалились. Королева говорила, он уже давно слеп, но по нему об этом никогда не догадаешься. Что за жуткий зверь!

Сестра с улыбкой отправила в рот дольку яблока.

— Совсем не похож на твою Клубничку, верно.

Лира часто закивала. И правда, Клубничка была маленькой чудесной кошечкой, белая с рыжим, она обожала играть с кусочками сыра, воровать из пруда рыбу, выведенную специально для стола лорда Оронца, и слизывать весь крем с любимых пирожных Лиры. Зайцев Клубничка боялась, как волков, и даже мышей обходила стороной. Старому Гару она, верно, пришлась бы на один зуб.

— Это хорошо, — кивнул отец, заходясь кашлем. — Просто… замечательно.

— А ещё мы каждый день ели замороженные в молоке фрукты! Боги, ничего вкуснее в жизни не пробовала!

— Это чудесно, — снова кивнул отец.

— То-то я гляжу, Сорка немного расслабила тебе корсаж…

— Ах ты!..

Лира хотела броситься в хихикающую сестрицу горстью вишни, но вовремя вспомнила про отца, который едва ли одобрил бы такое поведение. Всё же беззаботное время в обществе непосредственной Альмы немного разбаловало Лиру, стоило взяться за себя и снова приучить к этикету — в конце концов, скоро ей становиться взрослой замужней женщиной.

Потом они ели в молчании не больше получаса. Лира напряжённо ожидала того важного разговора, о котором её предупредили сами Древние. Сейчас, в её покоях, Альма предаётся молитве и ритуальному пению. Она обещала приложить все усилия, чтобы ужин прошёл удачно, но Лира и сама должна была постараться.

Боги, старые и новые, дайте мне сил, смелости и стойкости, дайте мне волчьей отваги, медвежьего упорства, дайте мне власть над моею судьбой…

— Валирейн, — начал отец, откладывая приборы и чинно вытирая рот салфеткой. — Думаю, настала пора поговорить.

— Ты все-таки решил начать с помпезностей, — вздохнула Алесса.

— Тебе обязательно перебивать меня?

Под строгим взглядом лорда Оронца промолчала даже любимица короля. Лира же важно кивнула:

— Я слушаю, папенька.

Ей хотелось казаться взрослой и серьёзной, не девчонкой, которую можно уговорить за горсть конфет и обещаний. Валирейн пойдёт на то, что предначертано богами и долгом перед семьёй, но прежде они все должны принять и её условия.

— Тебе минуло семнадцать этой весной. И, надо признать, я немного затянул с решением твоей дальнейшей судьбы. Ты в праве злиться на меня, но имей в виду, что твой отец… и, конечно же, твоя сестра, мы очень заняты тем, что заботимся о процветании королевства. Всё наши силы уходили туда. Тебе же мы старались устроить самое беззаботное детство. Но пришла пора входить во взрослую жизнь.

— Ты хочешь выдать меня замуж? — не сдержалась Валирейн, нетерпеливо стреляя глазами то на отца, то на тихо хохочущую Алессу.

— Я… Да, девочка моя.