Хакер

Он подходит близко, почти вплотную, и тут же душу мою топит вязкий животный страх. Я не смею двинуться, шевельнуться, только чувствую, как всё тело костенеет, как на лбу появляются мелкие шарики пота. Я понимаю, что заслужила самое страшное из всего, что только может сделать Подсудимый, но тут же тело моё с ног до головы содрагается: я так боюсь боли… Сердце комком стучит в горле. Я хрипло шепчу:

— Я не хочу, — чувствую, как его тонкие пальцы огибают моё запястье и у меня нет сил им сопротивляться — я не хочу…

Он молча смотрит на меня вишнёвыми своими глазами, смотрит без ненависти, без жалости. Его руки холодны и сухи, не как мокрые горячие ладошки маньяков-убийц. Подсудимый просто мстит, его месть будет холодна как и его пальцы. Я знаю, что заслуживаю его кару, его возмездие, но… Наконец неведомо откуда берётся в моих словно бы расплавленных мышцах сила…

— Не-е-ет! — ору я что есть мочи и в какой-то странной истерике начинаю биться на своей койке, ощущая как затылок ударяется об серую холодную стену. Слёзы текут ручьями по щекам, я воплю во всю глотку. — Я не хочу-у-у-у… Пожалуйста! Не-е-е-ет!

Он молчит. Лишь сильнее сжимает мою руку. Я пытаюсь выдернуть запястье, но добиваюсь только того что Подсудимый, то ли разозлившись, то ли ещё от чего-то другого, резко наклоняется и подхватывает меня на руки…

Я верещу во весь голос, тело заходится дрожью, пот струями катится по лицу. В ужасе я смотрю, как он, опустив меня перед татуировочным столиком, достаёт из кармана своей коричневой кофты длинную и острую чёрную иглу… Мои мышцы очумело содрагаются…

— Не дергайся, — хрипловато шепчет Подсудимый и подносит иглу к моей зашедшейся в судорогах страха руке. В ответ я дико визжу на всю комнату и пытаюсь выдернуть руку из держателей.

— Не шевелись, иначе рисунок получится кривой.

Я замираю, тихо переводя дыхание. Мне даже интересно, что же такое собирается сделать со мной Подсудимый? Ледяная игла прикасается к моей руке и протыкает кожу. Только-то кожу… Подсудимый выводит на моём запястье загадочные узоры, высунув от усердия кончик языка. И тут я запоздало понимаю, что он просто делает мне тату. Подсудимый ничего не помнит обо мне, он не мстит. Он просто рисует татуировку.

Я расслабляюсь, слёзы прекращают бежать из моих глаз. Рисунок наверняка красивый, вон как старается, выводит там что-то. Представляю как он удивлён моему прежнему поведению. Мне впервые за все свои двадцать пять лет стаёт стыдно. Не за те мои крики, а за то что из-за меня Подсудимый оказался тут. Из-за меня одной, а он это забыл. Наверное в день суда он просто не смотрел на адвоката своего обвинителя, вряд ли ему было до этого.

— Вот и всё, — улыбка у Подсудимого резковатая, как карандашный рисунок. Он ничего не помнит… — И чего ты так боялась, а?

Расстёгивает держатели на моей руке…

— Я думала, будет больнее.

Хочется зашептать жалкие извинения. Лучше бы уж Подсудимый мстил мне, чем так…

Он выходит и я тут же подбегаю к замочной скважине. Вначале голоса за дверью звучат приглушенно, но чуть позже я начинаю разбирать обрывки фраз. Подсудимый говорит с тюремщиком.

— … А ты разве забыл? Да, это она тот самый Хакер-Адвокат,из-за которого ты тут. Я потому тебя к ней и подослал, думал — вот потеха-то будет. И верещала она потому же — считала, что ты уже знаешь, что ты ей мстить пришёл. Я подумал даже, когда услышал: что это он там с девчонкой творит? Но если хочешь сейчас, когда узнал, что-нибудь ей сказать, — я отчётливо слышу как тюремщик усмехается — или сделать, то заходи к ней, время ещё есть…

И сердце в груди моей зашлось таким криком, что я отпрыгнула от двери вглубь камеры: шаги Подсудимого снова стремительно приближались.

Дверь бесшумно отворилась. На этот раз мне действительно предстоит что-то страшное. Уже наверняка… Он закрывает дверь. В вишнёвых глазах я вижу зловещие искорки. Краем глаза замечаю над столом для татуировок полку с какими-то железками. Что Подсудимый может сделать со мной? Избить? Вариант. Изощриться этими железяками? Вариант. Изнасиловать… Вариант.

Разглядываю длинную худую фигуру Подсудимого, отступаю от него на шаг назад и запрыгиваю на кровать. Упав, прижимаюсь к холодной стене… Представляю, что сейчас наверняка начнётся.

Он подходит, садится рядом со мной. Едва переводя дыхание, я шепчу:

— Ты побьешь меня? — и понимаю: зря, зря, зря сказала.

Он в ответ лишь усмехается.

Слова срываются с языка уже помимо воли:

— Изнасилуешь?

Подсудимый неожиданно, запрокинув голову назад, заливисто хохочет. Этот смех ещё хуже чем ледяное молчание. Статная красивая спина Подсудимого выгибается назад, он смеётся во всю глотку…

Смеётся над страхом девушки, из-за которой он попал в это страшное место.

— Ах да конечно, — звонко восклицает он сквозь хохот, — я ведь должен творить над тобой пакости!

Наконец смех смолкает и на лице Подсудимого остаётся лишь тонкая проказливая усмешка. Вишнёвые глаза смотрят теперь с задором.

— Ты боишься меня, — улыбается Подсудимый. Я всё ближе прижимаюсь к стене, дыхание сбивается, — будь ты на моём месте…

Подсудимый окинул глазами комнату: