Халтура [сборник]

Я невесело улыбнулся. Ведь, помимо всего прочего, ее запрограммировали на то, чтобы быть со мной. Очевидно, в последнее время только таким способом кто-то мог назначить мне свидание.

— Вроде бы вполне обоснованное подозрение. Я дам знать, если на что-нибудь наткнусь.

— Ты там поосторожней, — посоветовала она. — Не впутывайся в опасные ситуации без поддержки. Слишком велики шансы, что тебя могут подставить.

— Вот как? А кто из двоих, ведущих этот разговор, попался на крючок парню, копающемуся в мозгах? — заметил я.

— Туше, — признала Люччо. — Но ему это удалось лишь потому, что мы были чересчур самонадеянными. Так или иначе, не лезь на рожон.

— Буду стараться, — пообещал я.

Повисло неловкое молчание, потом Анастасия спросила:

— Как ты, Гарри?

— Весь в делах, — ответил я. Она уже извинилась, или что-то вроде того, за то, что столь стремительно исчезла из моей личной жизни. Она, впрочем, никогда и не намеревалась играть в ней ведущую роль. Вокруг событий прошлого года бушевало настоящее эмоциональное цунами, и я-то как раз не слишком сильно от этого пострадал. — А ты?

— Вся в делах. — Немного помолчав, она продолжила: — Я знаю, что с этим покончено. Но я рада, что мы были вместе. Это делало меня счастливой. Порой мне…

«…этого не хватает», — мысленно договорил я, ощутив комок в горле.

— Нет ничего плохого в счастье.

— Конечно. Когда оно настоящее. — Голос ее смягчился. — Будь осторожен, Гарри. Пожалуйста.

— Буду, — сказал я.

Я начал искать ответы на свои вопросы у представителей сверхъестественного мира, и в общем-то безрезультатно. У Маленького Народца абсолютно ничего для меня не было, а ведь обычно на них можно рассчитывать. У них слишком короткая память на подробности, и даже про те смерти, которые произошли слишком давно, чтобы это мне что-нибудь дало, я услышал лишь нечто противоречивое и бессвязное.

Несколько ночей я ментально обшаривал город при помощи модели Чикаго в своем подвале — и не получил ничего, кроме головной боли.

Я обзвонил Паранет — это организация тех, кто наделен весьма скромным магическим даром, а потому зачастую становится жертвой более сильных сверхъестественных существ. Теперь они сотрудничали, делясь информацией, обмениваясь действенными методиками, — словом, компенсировали недостаток магических силенок за счет взаимной поддержки при работе в команде. У них тоже ничего для меня не оказалось.

Заглянул и в паб Мак-Энелли, центр сверхъестественной общественной жизни, и задал кучу вопросов. Ответов не было ни у кого. Тогда я взялся за свое окружение, начав с тех, кто, по моему мнению, мог в принципе дать какую-то информацию. Я методично проработал весь список, вычеркивая имена, и теперь оставался только выборочный опрос людей на улицах.

Бывают такие дни, когда я не очень-то чувствую себя чародеем. Или детективом. Или детективом-чародеем.

Для обычных частных детективов такие дни в порядке вещей — выслеживать, вынюхивать и выкапывать информацию и в итоге не находить ничегошеньки. У меня такие дни случаются реже, чем у большинства, благодаря моим способностям у меня больше вариантов — но иногда и я терплю крах.

И самое поганое, что в ближайшее время могут появиться еще жертвы.

Через четыре дня я выяснил лишь одно — ни о какой черной магии в Чикаго никто не знает. Обнаружились только ее остаточные незначительные следы, не столь сильные, чтобы представлять какую-либо опасность (для такого ничтожного, по сути, безвредного злого умысла страж Рамирес придумал термин «тусклая магия»). Имелись также и обычные следы тусклой магии, каковую вполне способен неосознанно, под влиянием темных эмоций, творить тот, кто даже и не подозревает, что обладает магическим даром.

Короче, результат нулевой.

Хорошо хоть у Мёрфи что-то продвинулось.

Иногда упорный труд продуктивнее магии.

Пару лет назад злосчастное влияние Сатурна на Мёрфи несколько усилилось вроде как по моей вине — понижение в должности и все такое, и сейчас ей приходится довольствоваться старым «харлеем». По каким-то причинам она не хотела ездить на мотоцикле, так что оставалась моя машина, всегда (ну или почти всегда) надежный Голубой Жучок, старенький «фольксваген-жук», побывавший со мной в тысяче передряг. Ему не раз приходилось несладко, но он решительно рвался к новым битвам, даже если эта битва — всего-навсего езда без особой гонки и на не слишком большое расстояние.

(Вот только не надо ничего говорить. Он за это уже поплатился.)

Я остановился у белого домика Мёрфи с маленьким розарием, опустил стекло с пассажирской стороны.

— Давай действуй, как эти «Придурки из Хаззарда»,[26] — сказал я. — Дверцу заклинило.

Мёрфи глянула на меня с подозрением. Попробовала открыть дверцу. Та открылась без всяких усилий. Самодовольно ухмыляясь, Мёрфи устроилась на пассажирском сиденье и хлопнула дверцей.

— Работа в полиции сделала тебя циничной, — заметил я.

— Если желаешь пялиться на мой зад, тебе надо для этого хорошенько постараться, как и всем прочим, Гарри.

Я фыркнул и завел машину.

— Куда направляемся?

— Никуда, пока не пристегнешься, — заявила она, застегивая ремень безопасности.