Хамелеон и Бабочка

Дины не было, но её присутствие ощущалось повсюду. Максим не заметил, как за этот месяц его квартира обросла женскими штучками. На комоде у зеркала выстроилась батарея флакончиков, пышные белые полотенца в ванной пахли кондиционером, на столе лежала книга, которую Дина читала уже больше недели. Что-то заумное с психологическим уклоном и длинным трёхстрочным название из разряда «Как поразить окружающих знаниями о Новой Зеландии».

Димон выбежал его встречать, едва не снёс с ног, вилял хвостом так интенсивно, что заносило весь зад. Домовой наградил его ленивым взглядом и продолжил спать.

Пришлось выгуливать истосковавшегося пса. Бродили вдоль аллеи, недалеко от дома, но Максим всё равно умудрился упустить почтальона. Когда зашли в подъезд, в ящике уже лежала открытка. Перекинув поводок, Максим торопливо её достал и пробежался глазами по строчкам, выискивая дату и время. В этот раз послание с судьбоносным заданием не задержалось. «Час икс» ожидался вечером, в начале седьмого. Ему предстояло повлиять на решение беременной женщины рожать дома. Нужно было убедить будущую мать, что ребёнку безопаснее появиться в больнице. Видимо, новорожденному грозила опасность, и помочь могли только врачи.

Оставив Димона, Максим засунул открытку в карман и бросил взгляд на часы. Время неслось вскачь, а он так и не поговорил ни с Диной, ни с Зоей. Сейчас на первое место вышла встреча с почтальоном. После вчерашнего провала Максим не ожидал снова получить открытку. Но она пришла, словно ничего и не произошло. Всё ещё требовалось его умение вклиниваться в планы судьбы.

С Димоном он гулял недолго, значит, почтальон бросил открытку не так давно, есть шанс найти его в ближайших подъездах. В любом случае на все важные разговоры у него есть время до шести вечера, а потом ему ещё ему предстоит тяжёлая беседа с Диной.

Направившись к ближайшему подъезду, Максим пролистал ленту последних вызовов и нашёл номер Зои. Ночью он взял её мобильный и позвонил на свой телефон, номер запомнил ещё вчера, а в контакты внёс прямо сейчас.

Зоя откликнулась не сразу. Проигнорировала три попытки дозвона и только на четвёртую взяла трубку.

— Алло? — её голос звучал неуверенно, она явно не знала, кто звонит, значит, номер не сохранила.

— Это Максим.

— А… — ты, — радости в интонации не было, скорее опасение.

Максим зашёл в подъезд и оглядел ровные ряды зелёных, одинаковых, как горошины в стручке, ящиков.

— Нам нужно встретиться.

— Я не могу. Занята.

Максим захлопнул двери и направился к следующему подъезду.

— Когда можешь? Ты работаешь вечером?

Какое-то время в трубке слышалось только дыхание, где-то на заднем плане — музыка.

— Я сейчас на работе. Вечером тоже занята. Не получится.

— Зой? Что случилось?

— Ничего не случилось.

Максим вышел из подъезда и, сощурившись от яркого солнца, оглядел козырьки подъездов. Ответ Зои ему не понравился. Лгать она не умела, да и не старалась.

— Когда ты будешь свободна?

Трубка шумно выдохнула. Зоя сдалась и тоже решила, что разговор им необходим.

— В семь, но в восемь мне уже нужно быть в тренажёрном зале.

Максим задумался: около шести ему предстояло убеждать женщину рожать в больнице, он даже не думал, каким образом это сделает. Но и упустить Зою он не мог, а она именно ускользала.

— Можешь прийти в это время в торговый центр «Империя»?

— Хорошо. Мне пора.

Зоя отключилась сразу, не попрощалась и не уточнила детали.

Максим растерялся: состоявшийся телефонный разговор не предвещал ничего хорошего.

На поиски почтальона он потратил несколько часов, на маршруте его не было, в почтовом отделении тоже не порадовали информацией. Сказали, что Степан Петрович не возвращался с тех пор, как унёс полную сумку писем. Максим опустился на скамью в тени каштана, снова посмотрел на часы. В торговый центр он хотел отправиться заранее, и если в ближайший час он не найдёт неуловимого письмоносца, придётся ехать туда без беседы с ним. От мысли, ударившей в голову, он едва не подскочил. Ну конечно! Он у Ирины. Максим вернулся к автомобилю и завёл мотор.

Припарковав машину напротив дома с глицинией, он бросил взгляд на скамейку и улыбнулся. Там состоялся один из редких поцелуев, когда Зойка проявила нежность и не пыталась его ударить или укусить. Калитка отворилась, из двора вышла парочка. На машину они не обратили внимания, а вот Максим сразу припомнил слова Зои, что неведомый папарацци жил именно в этом доме. Девушку он видел впервые, а в мужчине опознал повзрослевшего брата Светки Золатарёвой, того самого волейболиста, задувателя свеч, исполнившего мечту о большом спорте.

Додумать мысль Максим не успел, во дворе с глицинией послышались голоса. На ступени вышел Степан Петрович. Поправив длинную ручку сумки, он ссутулился и вышел на улицу.

Максим пересёк дорогу и тоже ступил на тротуар.

Почтальон шёл близко к забору, стелился вдоль него, прячась в тени, и сосредоточенно смотрел под ноги.

Максим окликнул его.

— Степан Петрович, может, всё-таки поговорим начистоту?