Хамелеон и Бабочка

Максим вошёл в магазин. Делая вид, что выбирает товар, присматривался к особе, подходящей под описание. Она выглядела нездоровой, судя по огромному животу, расположенному как-то странно низко, рожать ей очень скоро. Иногда она останавливалась, прислушивалась к шевелению ребёнка и улыбалась. Правда улыбка быстро сменялась гримасой боли. Женщина толкала почти полную тележку, заполненную вещами нейтральных цветов: ничего розового или голубого, подолгу рассматривала детские вещи и, вздыхая, брала только одну из двух. Когда накатывал очередной болезненный приступ, она хваталась за ручку тележки и часто дышала.

В беременности Максим не смыслил. Кое-что читал, и посмотрел на свою беду жуткий ролик о родах. Потом несколько дней не мог выкинуть из головы кадры с извлечением плаценты.

За двадцать лет несколько раз выпадали открытки, связанные с беременными, однажды он изображал молодого папашу и выспрашивал советы о подгузниках. Но это всё было поверхностно, хватало, чтобы завести беседу и втереться в доверие. Никто из девушек не наградил его наследником, во всяком случае, он на это очень надеялся. Была одна неудачная попытка привязать его брачными узами посредством обмана, но она провалилась с треском. Ближе всех подобралась именно Дина. Самое удивительное, что к мысли о браке пришёл он сам. И съехаться предложил именно он.

Максим опустил взгляд на ноги беременной и ужаснулся. Вряд ли это нормально, что они напоминают разбухшее тесто, тем более сама женщина не была такой уж полной. И выглядела она не очень хорошо: никакого светящегося будущим материнством лица, скорее непрекращающаяся мука в глазах. Когда она снова опёрлась о ручку тележки, чтобы отдохнуть, из её руки выпала вешалка с детским костюмчиком. Она проводила его взглядом и протяжно вздохнула. Макс не стал ждать. Наклонился и, подав обронённую вещь, с неподдельным участием заглянул в глаза.

— Давайте я вас проведу к дивану и принесу воды. Вам нехорошо.

Женщина подняла взгляд.

— Нормально. Я себя всё время так чувствую. Скоро уже рожать.

Максим подставил локоть и сам взялся за ручку тележки. У входа в магазин он видел диван. Именно на него он и усадил женщину.

Она грузно опустилась и вытянула ноги, а потом снова скривилась.

Максим нахмурился.

— У вас случайно не схватки?

— Предвестники. По срокам ещё рано.

Максим промолчал, побоялся показаться неосведомлённым. Ещё не понял, какую роль ему придётся играть, возможно, врача, а тут нельзя проколоться. Выглядела женщина так, словно ей рожать буквально сейчас. Никак не рано.

Он сходил к ближайшему автомату, купил бутылку воды, а по пути прочитал в телефоне всё, что успел об отёках у беременных.

Женщина ждала его, разглядывая то, что выбрала для покупки.

Максим протянул бутылку и оглядел её внимательным взглядом опытного доктора.

— Такие отёки бывают при гестозе. Это опасно, для вас и в первую очередь для малыша. Может случиться кровотечение, преждевременные роды, проблемы с почками. Вас не успеют спасти.

Женщина свела брови, но ответить не успела, Максим взял её запястье и сделал вид, что подсчитывает пульс. Воздев палец вверх, попросил несколько секунд тишины. Прослушать удары сердца не удалось, было слишком шумно, да и не нащупал он артерию, на самом деле перебирал в голове факты о гестозе на поздних сроках беременности.

— Как вас зовут?

— Вика.

Максим взял её за руку, покачал головой.

— Послушайте, Вика. Я врач. Не гинеколог, конечно, детский. Вот о ребёнке вашем и переживаю. Кто, кстати, будет?

— Я не знаю. Мы с мужем решили не узнавать пол. Слава не сторонник этих новомодных исследований.

Максим едва сдержался от усмешки.

— Вика, вам нужно срочно лечь в больницу и пройти обследование. Какой сейчас срок?

Женщина заторможено кивнула.

— Тридцать семь.

Максиму эта цифра ни о чем не говорила, он думал, что беременность считается в месяцах. Решил зайти с другого бока.

— Когда вам ставят дату рожать, на какое число?

— На конец мая.

— Вика, послушайте, я сейчас не шучу, не хочу вас пугать, но это действительно очень серьёзно.

На лице женщины отразилось замешательство и страх. Она верила Максиму, но всё равно колебалась.

— Слава настаивает на лотосовых родах, мы уже договорились с одной женщиной, купили специальный надувной бассейн. Это же естественный для человека процесс, вмешательство врачей — это лишнее. Мы и плаценту не будем отрезать от пуповины дней семь, пока она сама не отсохнет.

Ни один мускул на лице Максима не дрогнул, когда перед глазами всплыл кадр из фильма-ужастика о родах.

Он категорично покачал головой.

— Не в вашем случае. Естественный процесс только если всё идёт гладко. У вас скорее всего гестоз, а это, к сожалению, может закончиться смертью вашей или ребёнка. Не рискуйте, поговорите с мужем.

Вика, наконец, решилась.

— Вы, наверное, правы. Сейчас ему позвоню, и поедем в больницу. Он где-то тут, я его отправила в аптеку за послеродовыми трусами.

Максим сморщился. Вот не хотелось ему сейчас думать о том, как выглядит специальное нижнее бельё, он ещё не стёр из памяти изображение плаценты. Это, пожалуй, было слишком.