Хамелеонша

Посмотрев на протянутую руку, я какое-то время сидела неподвижно. А потом бережно переложила голову брата на землю и, покачиваясь, поднялась. Улыбнувшись Бодуэну, двинулась вперёд. Сейчас он казался мне красивым, как никогда. Не дойдя несколько шагов, я упала и сжала пальцами землю. Он потянулся, чтобы помочь мне встать. Выпрямившись, я резко выставила вперёд левую руку.

Это оказалось легко – до неправильного легко, убить целый мир.

Он просто начал оседать, не отрывая глаз от моего лица. Потом как-то удивлённо перевёл их вниз, на торчащий из-под крайнего ребра нож моего брата, словно недоумевал, что он там делает. Попытался обхватить рукоятку, но пальцы не слушались, соскальзывая… Людо хорошо меня научил. Этот удар я могла нанести любой рукой.

Наши с Бодуэном глаза оказались почти вровень. Качнувшись, он так же молча повалился назад, широко раскинув руки.

– Отец! – вскричала с исказившимся лицом Бланка.

Я спокойно подняла с земли меч, вернулась обратно к Людо мимо извивающегося на земле Покровителя, разрезала тунику у него на груди и распахнула ткань.

– Что вы делаете? – В ужасе посмотрела на меня Бланка. Я молча её оттолкнула.

Я не могла взять Людо с собой и не могла оставить их с Артуром здесь.

Перехватив меч обеими руками, я резко опустила его ему на грудь. Бланка зажала себе рот, давясь беззвучными рыданиями.

Я не знала, что человек на такое способен. Я не знала, что я на такое способна. Оказывается, я совсем себя не знала.

Докончив, я рванула принцессу к себе и, отрезав кусок подола у её платья, завернула в него сердце Людо. Потом срезала кошель и напоследок снова отхватила прядь волос. Потрясённая, она не сопротивлялась.

Боковым зрением я увидела, как что-то блеснуло. Повернувшись туда, поняла, что это светящаяся струя потекла от вздрагивающего на земле Покровителя к Бодуэну. Окутав его дымкой, она словно впиталась. Мгновение ничего не происходило, а потом регента вдруг вздёрнуло в воздух, из положения навзничь ставя сразу на ноги, как гигантскую марионетку. Из глаз вырвались белые языки пламени. Он двинулся к нам странной ломаной походкой, словно кто-то наверху дёргал за нити.

Приблизившись к Бланке, упал перед ней ниц. Сквозь впившиеся в землю пальцы на миг прорезались звериные лапы.

– Рождённый в огне приветствует новую главу Рода! – произнёс он голосом, состоявшим из треска огня.

Потом повернулся ко мне и задержал взгляд: в глазницах дрожал жидкий белый огонь. Прежде чем кто-то из нас успел произнести хоть слово, порыв ветра развеял его лёгкой золотистой дымкой. То же произошло и с Покровителем.

На склоне снова послышались голоса, и забряцали клинки. В последний раз обернувшись на площадку и лежащее на ней тело, я бросилась прочь, прижимая к груди узел и перекидываясь на ходу.

Едва не врезалась в грудь Альбрехта, спешащего наверх во главе отряда.

– Ваше Высочество…

– Там… там… – Я дрожащим пальцем указала на площадку. – Скорее… дядя, они убили его!

– Побудьте тут, – нахмурился он и, решительно перехватив меч, бросился наверх, а за ним и остальные. Воспользовавшись этим, я ускользнула, торопясь вниз.

Когда была у самого подножия, наверху громыхнуло:

– Король умер! Да здравствует королева Бланка!

Эпилог

Я в дороге уже три недели. Не знаю, правильно ли иду, но инстинкт толкает меня вперёд. Бланку уже короновали, как я узнала из разговоров в деревне, куда завернула за кадушкой мёда, чтобы поместить в неё сердце Людо. Все это время меня мутит, сама не знаю, почему, ведь я практически ничего не ем. Разве что от бесконечных перекидываний из-за боязни погони…

– Почему-почему, – раздался надо мной незнакомый голос. – Брюхата ты, девонька, вот почему.

С трудом разлепив глаза, я уставилась на сидящую рядом женщину с длинными нечёсаными волосами. Вокруг проступили очертания какого-то лесного дома.

– Срослись неправильно, – кивнула она на мою руку. – Сломать бы, да сделать наново.

Я взглянула на лежащую поверх покрывала кисть.

Ломать пальцы в третий раз? Я б рассмеялась, если б могла. Но вдруг обнаружила, что забыла, как это делается…

– На-ка, выпей, – поднесла она к моему рту чашу с каким-то травяным горько пахнущим питьём.

Опомнившись, я заметалась глазами.

– Не это ищешь? – указала она на стоящую рядом кадушку.

Всё внутри затопила волна облегчения.

– Похоронить тебе его надо, – помолчав, произнесла она.

– Я и несу… хоронить, – сипло ответила я.

– Похоронить здесь, – ткнула она мне в грудь, – и здесь, – корявый палец упёрся в лоб.

Молча натянув одеяло, я отвернулась к стене.

Через два дня я от неё сбежала, украв всё, что смогла унести.

Впереди снова бесконечной лентой развернулась дорога. Поблизости мелькал рыжий мех, хотя поначалу я думала, что мне только мерещится. Вульпис не решался подойти. Я его не звала, но и не прогоняла.

Запасов хватило ненадолго, и вскоре губы потрескались от жажды. Туфли давно развалились, и я шла босая, стерев ноги в кровь. Когда уже не могла идти, то ползла, когда не могла и этого, то представляла, что ползу.