Хаммер

— Если Сечев в своем заявлении укажет, что это был ты, а устно он уже сказал, что признал тебя, если это подтвердит в письменной форме, тебя ждут большие неприятности. Суд, специнтернат, а может, и колония для малолеток. Еще не начавшаяся жизнь будет сломана. Сам понимаешь, это конец. Но если сознаешься, есть надежда. Все знают, что Сечев алкоголик, постоянно нетрезвое состояние для него — норма, соответственно, и вел себя, бил тебя неоднократно, унижал, оскорблял. Так ведь? Суд эти обстоятельства примет во внимание, и тогда, возможно, отделаешься условным наказанием. Что скажешь?

Мишка чувствовал на себе взгляд милиционера. Его пытливый взор он ощущал на своей вихрастой макушке и почему-то на пылающих ушах. Не поднимая головы, коротко ответил:

— Нет, не я.

— Ну, хорошо. Как знаешь, — следователь одновременно двумя ладонями легонько хлопнул по столу, как бы завершая разговор в неудовлетворенном состоянии. При этом муравей, потревоженный хлопком, выбежал из своего домика и исчез в щели, между столом и стенкой. — Советую подумать. Пара дней у тебя есть. Мы еще встретимся.

Он встал из-за стола и пошел к выходу. Мишка не стал провожать. Он как сидел, так и остался сидеть, ему было очень тоскливо. В тюрьму не хотелось.

Прошло два дня, три, затем неделя, вторая, но из милиции больше никто не приходил. Позднее стало известно, Николай Сечев не написал заявление. Почему он поступил именно так? Об этом можно было только догадываться. Больше его Мишка не видел, к ним тот не вернулся. Свои вещи забрал, выбрав момент, когда Мишки не было дома. Оставил только свой холодильник «Минск». Нет худа без добра.

А вот по поводу спортивной карьеры произошло следующее. В милиции не сомневались, что нападение на Сечева было делом рук Михаила Джоева, это также подтверждалось пострадавшим, правда, только с его слов. Впоследствии дядя Коля отказался и от этих слов, заявив, что, скорее всего, ошибся, было темно, все произошло внезапно, а потому дело так и осталось нераскрытым. Все же что-то было в дяде Колиной душонке человеческое, но до «спасибо» он все равно не дотягивал, так решил Михаил.

Однако из райотдела милиции в спортивный боксерский клуб поступило негласное распоряжение: Джоева к участию в соревнованиях по боксу любого уровня не привлекать, от тренировок отстранить.

Прошло полгода. В милиции уже забыли о Джоеве, забыли о Сечеве, забыли и о своем распоряжении, тем более что было оно негласное, никакой силы не имело, и Мишка понемногу стал наведываться в клуб, возобновляя тренировки, хотя о соревнованиях уже не было и речи, да и ладно, разве это было главное.

Джой посмотрел на Ольгу, она все так же молча сидела, глядя в окно, только отвлеклась на пару секунд, указав место поворота.

Джой примерно понял, где жила его попутчица, по развязке выехал на Маршала Тимошенко, затем по кольцу и направо во дворы, и с ходу въехали в большую и разлитую, как озеро, лужу, сбросил скорость и медленно «поплыл» к противоположному берегу, вода могла скрывать большие рытвины и канавы. Благополучно выбравшись на сушу, проехали мимо стройки, огороженной деревянным забором, жилых девятиэтажек, и посмотрел на попутчицу.

— Проезжаем до крайнего подъезда, и я дома, — определила Ольга оставшийся отрезок пути.

Джой подрулил к подъезду здания, почти наехав бампером на ступеньки, лихо осадив машину, словно скакуна, мотор не глушил, в салоне было комфортно, тепло, и без перебоев на рекламу из динамиков радиоприемника еле слышно звучала вечерняя приятная музыка.

— Вот и приехали, — не глядя на пассажирку, отметил он.

— Здесь так уютно, даже выходить не хочется, — заметила Ольга. — А у вас хорошая машина.

— Шутите, — улыбнулся Джой. — На таких автомобилях уважаемые люди уже давно не ездят.

— Ну почему, «мазда» хорошая машина. Во всяком случае, — заключила она, — скромность только украшает человека.

— Вы так думаете? — и сам же ответил: — Возможно, и так.

А про себя отметил, что в марках машин женщина разбиралась.

Она нащупала рукой на заднем сиденье свою сумку и перебросила ее на колени.

— Как бы там ни было, — заключила Ольга, — а пора идти. Я так понимаю, кроме своей спортивной жизни, вы можете еще много чего о себе интересного рассказать, уже из настоящего. Но это в другой раз. Не возражаете?

— Возможно.

— Спасибо за доставку. Рада нашему знакомству. Жду вас на следующей тренировке. Не забудете, во вторник?

— Постараюсь, — ответил Джой.

Ему вдруг захотелось задать ей вопрос или произнести фразу, косвенно касающуюся возможного ее мужа, что-то вроде: «А не будет ли возражать ваш супруг, если я после тренировок позволю себе выступить в роли вашего сопровождающего?» Хорошо, что он только подумал и не произнес подобный бред. Да и потом, он ведь решил — никогда ее больше не увидит.

Она взбежала по ступенькам легко и красиво, маленькая, спортивная и женственная, и, даже не повернувшись напоследок, растворилась в черной бездне подъезда.