Хамсин

Шестое февраля всегда было святым днем для Лобо. Это был день рождения его жены Линдси, которую он любил и безмерно уважал. Она пережила с ним те сложные годы, когда он служил во Вьетнаме, когда, после перехода в «Альфу», ему сделали пластическую операцию, даже когда он, участник полностью провалившейся операции «Орлиный коготь» в Иране в 1980 году, не просто был уволен, но даже отдан под суд вместе с двумя офицерами группы «Дельта» — за то, что в ходе операции погибли двенадцать отличных парней. И это при том, что он сам был ранен осколком в ходе этой операции!

Судить же надо было не их, а «яйцеголовых» из группы аналитики и планирования. Развернуты были большие силы, задействованы десятки боевых и транспортных самолетов и вертолетов, в Персидском заливе развернуты мощные силы — большой вертолетоносец и многие другие корабли; начальство договорилось с правительствами Омана, Египта, Саудовской Аравии. Учли все — кроме одного. Что в этой части мира погода может измениться в считаные минуты и сорвать любую операцию. Что и случилось. На временную базу, созданную в пустыне, налетел хабуб — страшная, чудовищная песчаная и пыльная буря.

«Хабуб» в переводе с персидского — «неистовый ураган». В Иране он случается не так уж часто: в десятки раз реже, чем, скажем, в Египте, Судане и Саудовской Аравии. Но здесь он даже страшнее, чем в других районах Ближнего Востока. Когда хабуб несется по пустыне со скоростью 60 километров в час, перед ним движется плотный фронт пыли высотой больше километра и шириной в 25, а то и в 30 километров. Он редко может перевернуть самолеты, но пилоты слепы в таком урагане, а столкновения самолетов и вертолетов неизбежны.

Так оно и случилось на этот раз. Столкновения, пожары, взрывы — все это произошло еще до того, как началась операция, которая проводилась, чтобы освободить американских дипломатов: они были взяты заложниками в американском посольстве в Тегеране местными студентами-радикалами. Согласно официальной статистике, США потеряли восемь самолетов и вертолетов, но Лобо знал, что потери были вдвое больше. А в группе, которой он командовал, погибло 19 парней, из них семь в самом Тегеране, куда они проникли за ночь до операции.

Разбирательство и суд длились больше года. Перед тем как его вызвали, Лобо столкнулся в коридоре Федерального суда со своим старым приятелем: армейским подполковником Ричардом Беннетом. Тот принимал участие в разработке плана атаки на Министерство иностранных дел Ирана, в котором содержались американский посол и еще два сотрудника посольства. Беннет был расстроен: его уволили из армии.

— Какие для этого основания? — не удержался и спросил Лобо.

— Мне сказали, что операция была плохо продумана и еще хуже осуществлялась. Все, начиная с моего начальника и до генерала, который операцией командовал, уволены. Еще будет разбирательство в Конгрессе.

— Что же ты будешь делать?

— Уеду в Лос-Анджелес и женюсь на старлетке.

— Ты это серьезно? — удивился Лобо.

— Мне тридцать шесть лет. Что-нибудь придумаю…

Слова Беннета растроили Лобо. Он был ненамного старше, но будущее не казалось ему особо радужным. А Линдси, благодаря своему природному оптимизму и душевной простоте, постоянно внушала ему мысль, что все сложится для их семьи хорошо. Она была настоящим другом, верным спутником. Она никогда не давала ему усомниться в ее абсолютной поддержке, что бы и когда бы ни происходило.

Он приготовил ей красивый подарок: сумочку дизайнера Бертоне. Заказал столик в ресторане на берегу озера. Это было непросто, потому что 6 февраля пришлось на воскресенье. С утра съездил в цветочный магазин и купил ей букет желтых роз; желтый был ее любимым цветом. Затем заехал в офис, чтобы взять почту: в субботу он ее обычно не брал.

Открыв металлический ящик для текущей служебной почты, он с удивлением обнаружил там пакет, обернутый непрозрачной пленкой. К пакету был приклеен ярлык: «Доставлено 5 февраля в 13.00 службой 44». Это означало, что пакет был доставлен в его офис и вложен в его ящик секретной курьерской службой. Лобо чертыхнулся. Как будто нельзя было доставить в понедельник и вручить ему лично…

Внутри оказался меморандум на пяти страницах. В сущности, все, о чем говорилось в том многословном меморандуме, можно было уместить в десять строк. В Лондоне был вскрыта на вокзале секретная ячейка, в которой были документ и деньги для агента, который мог бы находиться в чрезвычайной ситуации. Все агенты и все группы были опрошены на предмет выяснения, кто и когда мог взять сумку из ячейки. Ни один из действующих в Лондоне агентов или руководителей групп этого не делал. Вывод: либо это было сделано до вылета на Кубу агентом АНБ, который вскоре после приземления в аэропорту Гаваны бесследно исчез, либо агентом группы СП-340, который подлежал ликвидации, но, возможно, уцелел и, добравшись до Лондона, вскрыл ячейку и завладел деньгами и английским паспортом.