Хан Кучум: известный и неизвестный

В 1908 году в Иркутске был поставлен памятник: пьедестал с бюстами видных деятелей Сибири и фигура паря Александра III. В 1920 году царя сняли, остались в нишах пьедестала фигуры Ермака, Η. Н. Муравьева-Апостола и Μ. М. Сперанского. Бюст Ермака обрамлен лавровыми и дубовыми ветвями с надписью «Ермак». И, наконец, в 1966 году в городе Ермаке Павлодарской области Казахской ССР был поставлен еще один памятник Ермаку от «благодарных потомков»[260]. Так чтит память своего великого предка русский народ.

0 том, как мы «чтим» память хана Кучума, уже говорилось: практически никак. Все еще выясняем, кому и чьей истории он принадлежит: России, Татарстану, Казахстану или, может быть, Узбекистану? Кто и чей Кучум — это абстрактная постановка вопроса. Он казах, а не узбек и не ногаец, это доказано историей. Хан Кучум тюркского, казахского происхождения, только из другой династии, чем казахские ханы. Поэтому неверно сегодня все еще пытаться выяснять его национальную принадлежность, запутывать этот ясный вопрос.

Подводя итоги нашего исследования, подчеркнем, что хан Кучум принадлежит истории и России, и Казахстана, что он находится на стыке истории двух этих государств, поэтому ему так и не повезло. Но, по-моему, он принадлежит больше истории Казахстана, чем России, он — часть нашей казахской истории. Основу его ханства составляли племена, вошедшие затем в состав Среднего жуза: аргын, кыпчак, керей, найман, жалаир и другие. Они были ядром ханства, его опорой.

Хан Кучум незаслуженно забыт историками, писателями Казахстана, о чем говорит и отсутствие вообще каких-либо исследований, художественных произведший о нем. Может быть, теперь казахские писатели, драматурги, поэты, кинематографисты, композиторы создадут о нем пьесы, оперы, картины, фильмы, скульптуры и т. п., достойные его памяти.

Именно с хана Кучума, на мой взгляд, началась национально-освободительная борьба казахского народа против российского завоевания, еще задолго до присоединения к России. На это первым обратил внимание академик М. К. Козыбаев. Если представить Казахстан в виде осажденной крепости, то северный Казахстан — его высокая и крепкая сторожевая башня. Кучум первым встал на пути русского продвижения в Казахстан и остановил его почти на целый век. Поэтому нужно объективно оценить роль хана Кучума в нашей истории, отдать должное его заслугам.

Таблица 1. Родословное древо хана Кучума

Таблица 2. Потомки хана Кучума, царевичи и князья Касимовские и Сибирские, жившие в России и служившие ей

Послесловие

Огромный рост интереса общественности к историческому прошлому порожден прежде всего настоятельной необходимостью объективного, плюралистского переосмысления событий и явлений минувших веков, которые, по существу, не так уж далеко отстоят от современности, ввиду их взаимной обусловленности во многом восходят к прошлому. Принцип историзма, которым мы руководствуемся при разработке дискуссионных, слабоосвещенных проблем, предполагает воссоздание действительности во всех ее противоречиях, во всем многообразии.

За последние два-три года историками республики издано (прежде всего на государственном языке) немало ценных исследований, отражающих спорные аспекты истории Казахстана нового времени, часть которых касалась тех или иных государственных и политических деятелей феодального периода, таких как Абылай хан, Жангир хан, как батыры времен «Актабан шубырынды» — Кара Керей Кабанбай, Канжыгалы Богенбай, Шапырашты Наурызбай, Баян, Шакшак Жанибек и др. Это вполне естественное стремление народа знать свою историю, гордиться теми, кто отстаивал независимость, обособленное развитие Казахской феодальной государственности в тяжелейших условиях нарастания военно-колониальных акций царизма, от жестокого гнета которого, между прочим, больше всего пострадал русский народ.

Целенаправленно освобождаясь от последствий монокоммунистического диктата, обусловившего утверждение в общественном сознании догматического отношения к раскрытию роли выдающихся деятелей народов бывших национальных окраин, нельзя не вспомнить и того периода, когда публикация исследований, раскрывающих антиколониальный (но не антирусский) характер крупных выступлений народных масс на Северном Кавказе, в Казахстане и в других регионах, рассматривалась не иначе как проявление национализма (мягко говоря), когда принципиальный подход к анализу роли исторических лиц в жизни своих народов попросту был невозможным, да и небезопасным для судеб самих исследователей. Пример тому нашумевший «Бекмахановский процесс». Горькая правда конца сороковых — начала пятидесятых годов подтвердила пагубность грубого вмешательства идеологических институтов в развитие науки.