Ханна

Миссис Смитсон пока предоставляет ей кров и пищу в кредит, чувствуя себя в некоторой степени ответственной за пропажу в ее доме. Ясно, однако, что это — временный выход.

Она ищет работу, но не находит ничего подходящего: средняя плата от восьми до девяти шиллингов в неделю; ей понадобится экономить два года, чтобы скопить сорок или пятьдесят фунтов, и то при условии, что она вовсе откажется есть, а спать будет под деревом на улице.

На четвертый день она случайно, проходя мимо главпочтамта, вспоминает о телеграфе. Никогда еще она не пользовалась этим современным средством связи. Но где взять деньги? Она продает одно из своих пяти платьев за два с половиной фунта модистке на Бурк-стрит с ощущением, что ее обокрали: настолько смехотворна цена. Она посылает свое горестное послание, сделав его как можно более лаконичным: "Мистеру Шлоймелю Визокеру, 173, Гленмор-роуд — Паддингтон-Сидней — Жизненная необходимость пятистах фунтах — мадам Мендель Визокер, пансион Смитсон — Сванстон-стрит — Мельбурн".

"Я могла бы быть женой Менделя".

Четыре, пять, шесть дней ожидания, а миссис Смитсон все больше выказывает недовольство, считая себя обреченной вечно содержать жиличку, которая не платит илипочти не платит: Ханна выделила ей великодушно десять шиллингов, а на остальные два фунта открыла банковский счет, первый в своей жизни.

Время идет, ничего не происходит, ответа от кузена Шлоймеля нет. Вскоре она продает второе платье. Но совершенно на других условиях: она извлекла урок. К модистке на Бурк-стрит она является в предмете своей гордости, том самом платье с тридцатью девятью пуговицами…

— Я только что обнаружила ужасную вещь. На том платье, которое я вам продала, я, кажется, оставила камею, которая мне досталась от бабушки, графини де Лакло. Как бы я хотела ее найти…

Она выходит с адресом покупательницы своего первого платья. Это некая Маргарет Аткинсон. Она живет в аристократическом квартале Сент-Кильда. Ханна является туда под именем Анны де Лакло (фамилию она позаимствовала у автора одной из своих настольных книг "Опасные связи"). Рассказывает ту же историю, что и модистке: она — богатая француженка, путешествует с отцом и избавляется от своих туалетов по настоянию отца, который считает, что таскать с собой сто двенадцать платьев — это уж слишком.

"Одумайся, Ханна, зачем ты так врешь? Что за манера все преувеличивать?"

Второе платье продано Маргарет Аткинсон за двенадцать фунтов и двенадцать шиллингов. Маргарет лет тридцать. Ханна нашла ее на прекрасно ухоженной лужайке перед великолепным домом. Лужайка по склону спускалась прямо к морю. Неподалеку под наблюдением гувернантки играли двое детей.

Маргарет Аткинсон рассказывает, что она собирается с семьей в Новую Зеландию, где у ее мужа дела. Если Ханна хочет ей продать другие "парижские платья", то пусть поспешит.

— Я приду послезавтра, — предлагает Ханна. — Одно из моих платьев вам очень пойдет.

Свидание назначено. Ханна уходит через сад, который производит на нее огромное впечатление: "У меня будет такой же, когда я разбогатею". А пока она возвращается пешком на Сванстон-стрит, остановившись только для того, чтобы положить одиннадцать фунтов на свой счет в банке.

Почти безразличным тоном спрашивает она миссис Смитсон, есть ли перевод от кузена Шлоймеля. Нет, конечно. Она отдает фунт хозяйке. На оставшиеся шиллинги покупает новые туфли, наименее уродливые из всех, какие смогла найти в лавочках на Бурк-стрит, — сделанные в Америке в почти своего, тридцать третьего размера. Она напихала в носки тряпок, и ей стало легче ходить.

За два дня идея, на которую натолкнула ее миссис Аткинсон, выкристаллизовывается окончательно: она должна найти себе богатых попутчиков до Сиднея или хотя бы до Уадонги, которые взяли бы ее в качестве прислуги. Многие бегут на север от мельбурнской зимы. Что ж, это ей на руку.

Ханна развивает бурную деятельность: отправляется на вокзал и наводит справки о тех, кто заказал билеты в вагоны первого класса на поезда, идущие в Уадонгу и Сидней, затем дополняет свой список по анкетам самых, крупных отелей Мельбурна. Три недели поисков — и вот удача: некая мадам Элоиза Хатвилл ищет служанку, перед тем как отправиться в свои владения в долину Муррей. Ханне нужно некоторое время, чтобы узнать подробности. Владения, о которых идет речь, находятся рядом с местом с экзотическим названием Гундагай в Новом Южном Уэльсе. Что касается Хатвиллов, то это достаточно богатая бездетная семья, корни которой уходят к немецким швейцарцам; семья, обосновавшаяся в Австралии тридцать лет назад и привезшая с собой саженцы винограда: своим состоянием они обязаны рудникам и виноградникам. Информация довольно ценная, но дорого обошедшаяся Ханне: когда она входит в холл великолепного особняка в Торак, на левом берегу Яры, там уже ожидают более десятка претенденток.